3.5

«…Есть только миг
между прошлым и будущим,
Именно он называется "жизнь"» (Л. Дербенёв).

В принципе мне нравятся такие книги: поток сознания, в котором обнаруживаются островки смысловой близости. Чтение подобно совместному заплыву читателя и автора на дальние и глубокие дистанции, в котором возможны соприкосновение душ? сознаний? умов? Кое-что настолько точно смыкалось с моим собственным пониманием реальности человеческого существования и переживаниями жизненного опыта, что оставалось удивляться, почему всё остальное такое разное.

Центральная тема этой философской книги полифоничная и почти притчевая – отсутствие: отсутствие в планах, отсутствие на фотографии, отсутствие в социуме, отсутствие в собственной жизни. И внутренняя невозможность превратить её в присутствие. Или не вполне осознанное внутреннее сопротивление этому. Всё начинается с Марселя с его невнятной жизнью, в которой ни он ни к чему сущностному не стремился, ни жизнь не давала ему достаточно событий, которые были бы способны увлечь его за собой, пробудить к деятельной активности, к самовоплощению. Он проходит сквозь свою жизнь почти как через пустое поле, практически не оставив на нём следов – где-то рядом бурлят события, совершаются подвиги, делаются ошибки, а его судьба как бы обходит стороной и молчанием. Отсутствие продолжается и в судьбе Матье: кажется, что это не он проживает свою жизнь, а жизнь его живет, как может. Несмотря на молодость и полноту сил и потенциальных возможностей, он пребывает в странной полулетаргии-полуосознанности, застревая в повседневности, как в зыбучих песках, будь это философский факультет Сорбонны или бар на Корсике: его жизнь словно замирает между «да» и «нет», которые всегда равны между собой: ему «что воля, что неволя – всё равно».

Но вот что, пожалуй, не получается при этом у героев – это не печалиться «из-за мрака мира сего», к чему призывает Августин, аллюзия на которого присутствует в названии. Они печалятся, мучаются, страдают, мечутся, ищут выхода из собственного равнодушия к жизни, чтобы прорваться в иные жизненные пространства - хоть куда-нибудь. Матье и его друг Либеро, утратив юношеский идеализм и разочаровавшись в возможности познать истину, обрести смыслы своего существования и сделать этот мир лучше, строят свой мини-мир, свою крохотную «империю», арендовав деревенский бар. Поначалу всё, вроде бы, идёт хорошо, и они чувствуют себя на своём месте, но постепенно их путь от аудиторий Сорбонны до стойки бара в каком-то смысле начинает повторять процесс упадка римской империи, разорённой варварами. Но ещё заметнее и сокрушительнее их внутренний личностный упадок, прослеживающийся в постепенном изменении жизненных целей, поведения, дискурса, а главное - деформация идеалов, чувств и самоотношения.

Читается эта маленькая книга, конечно, скучновато, как любая книга на вечную тему. Кроме того, она своеобразно структурирована - как иллюстрации и интерпретации к цитатам из Августина - и смоделирована как сознавание-воспоминание героев. Обилие цитат, аллюзий и отсылок, с одной стороны, обогащает и символизирует содержание этой семейной микросаги, а с другой стороны – мешает сопереживанию событиям и героям. Но в любом случае она заставляет задуматься, к чему же всё-таки устремлена или должна быть устремлена человеческая жизнь – к победам над собой или поглощению повседневностью?

«…Пусть этот мир
Вдаль летит сквозь столетия,
Но не всегда
По дороге мне с ним.
Чем дорожу,
Чем рискую на свете я -
Мигом одним,
Только мигом одним» (Л. Дербенёв).