4 Счастливый несчастливый Пер

Вся мировая литература основана на страдании. Ну правда, что можно написать после слов "долго и счастливо"? Только конец. Причём большими буквами. Во-первых, счастливец в ладу сам с собой и со всем миром. Он не конфликтует и не развивается. Незачем. Долго ли можно наблюдать за тем, как ничего не происходит? А во-вторых... Согласитесь, абсолютно безоблачно счастливы мы бываем несправедливо короткое время. Другое дело - герои книг. Демиург определяет их судьбу раз и навсегда. Но автор тоже человек. У него, может, ишиас. Или жена-мегера. Или ужин подгорел. А кто-то в ту же секунду счастлив и плевать хотел на весь остальной мир. Абидна, слюшай. Вот и показывают нам, читателям, счастье как нечто постыдное. Особенно классики любят эту тему. Если тебе в жизни немного повезло, ты обязан думать обо всех, кто беден, болен и унижен. А почему? Почему нельзя "Я так хочу" возвести в императив и жить не оглядываясь на чужое менее счастливое бытие?
А потому.
Сам Пер путем долгих философских изысканий определяет два вида счастья - через отречение или обладание. Это деление ярко выражено в портретах сестёр Саломон. Нанни нужна новая брошка. И солидный муж. И новый поклонник. И...одно, второе, третье. Список никогда не закончится. Нам с нашим массовым потреблением это близко и понятно. Сейчас, куда ни плюнь, попадешь либо в очередного психологического гуру с рецептами безоблачной жизни, либо в какое-нибудь хюгге, либо в рекламу купите натяжной потолок и будет вам щастье. Счастье стало товаром.
Якоба - другая. Для неё жизнь - борьба и счастья можно достичь лишь приняв её правила. В конце концов Якоба посвящает всю себя служению другим - устраивает школу. И обе счастливы. По-своему.
Пер, что показательно, пометавшись от одной к другой в итоге остаётся ни с чем. Да, каждый сам кует своё счастье. Только как ни отрицай, человеку нужен человек. Отшельник может быть спокоен. Но не счастлив