3.5

Еще Кафка показал: самый страшный абсурд – бытовой. Абсурд всегда только средство позволяющее автору рассмешить, удивить или напугать читателя. Причем довольно часто его элементы лишь подчеркивают какие-то реалистичные события. Если эти события связаны с обычной повседневной жизнью, и эта жизнь довольно серая, даже малая толика абсурда может превратить роман в кошмар. Примерно так использует абсурд Дмитрий Липскеров. Он изображает жизнь русской провинции девяностых годов двадцатого века с характерными для нее грязью, нищетой, беззаконием, социальными потрясениями и сдвигами. На фоне этого начинают твориться какие-то странные, бессмысленные и кровавые события, где вороны убивают младенцев, младенец убивает воспитателя и пытается убить приемную мать, старик и любовь его юности реинкарнируют в разные существа, которых быстро убивают и т.д. И самое ужасное во всем этом, что и второстепенные герои романа, и в какой-то мере читатель, воспринимают это практически как норму – эпоха обязывает. Автор пытается до нас донести, что это неправда, лишь последний сон разума то ли умирающего старика, то ли нас с вами. Однако если последнее в жизни, что может увидеть засыпающий разум, является такой «жестью», то нафиг такую жизнь, или нафиг такой разум с его кошмарными сновидениями, или нафиг автора с его откровениями. И лично я что-то склоняюсь к последнему.