Больше рецензий

majj-s

Эксперт

без ложной скромности

26 октября 2017 г. 11:02

434

4

В чем ему не откажешь – так это в умении молниеносно и с неотвратимостью судьбы брать своего читателя. Ты всего только открыла очередную книгу, не успела, еще и страницы перелистнуть, а уже во власти этого гамаюна. Или кто из птиц лучше всего сказки сказывал? Просится сирин, как мужская персонификация сирены, но одного русской литературе более, чем достаточно. В этот поход за Сорокиным четыре романа подряд не оттого, что ставила себе какую-то высокую цель и уж точно не по причине фанатичной читательской любви, но именно потому, что глотается. Оглянуться не успеваешь, а книга уж прочитана. И вторая, и третья, отчего за четвертую не взяться?

Потому «Манарага» и я в восторге. Помните этот ужас умозрительной ситуации, нарисованный Ведой Винтер перед малышкой Маргарет в «Тринадцатой сказке» Саттерфилд? «Представь, что ты стоишь перед транспортной лентой огромного конвейера, по которой медленно движутся в сторону разверстого жерла топки твои любимые книги. И единственный способ остановить движение – это убить мерзавца, который нажимает на кнопку. Что ты сделаешь?» Девушка содрогается, мысленным взором увидев картину, а безжалостная писательница продолжает: «Еще немного и в печь рухнет «Джейн Эйр» и в мире больше не останется ни одного экземпляра, решайся!» «Я убью» - побелевшими губами шепчет дочь букиниста.

А еще раньше, в «451» Бредбери, женщина, о которой все время вспоминает Гай Монтэг? Та, что чиркает спичкой о перила облитого бензином дома, не желая оставлять свои драгоценные книги умирать в одиночестве? Сквозь детскую потрясенность этой сценой проступало: «Во дает!» И, примеряя к себе: а ты так смогла бы? Точно нет. Ни убить себя, ни убить другого. И дело не в том, что недостаточно люблю книги. Скорее в глубокой убежденности, что бумага – не единственный способ их существования. В убежденности, более давней, чем вошедшие в повсеместный обиход электронные книги. Что написанного пером не вырубишь топором, а рукописи не горят.

Буквально. Что существует некий мир (миры?), в котором герои по-настоящему хороших книг материализуются и живут своей жизнью, влияя оттуда на нас. И что все хорошие тексты наполняют этот мир животворной энергией, независимо от состояния физического носителя, от его наличия или отсутствия. Рукопись уже сыграла свою пренатальную роль, а дальше может быть, может перестать быть. В точности, как все издания: от первого раритетного, ценимого букинистами до самого позднего, включая полулегальные допечатки сверх оговоренного в копирайте тиража. Идеализм? Махровый, но что поделать, таков фундамент моей системы мира.

А потому Геза, жарящий шашлык из осетрины на первом издании «Подростка» не вызывает у меня негодования, заложенного автором в эти первые страницы, как водится у Сорокина, взявшие за сердце? (душу? ум? нутро!) Он просто безумно нравится мне, циник-грамотей, со своим эскалибуром для переворачивания страниц сжигаемой книги и переносным грилем, и умными блошками (ах, умницы из «Теллурии», хочу-хочу-хочу). И мне нравятся его гастрономические рассуждения о литературе. И все происходящее с ним во время гастролей.

Внезапно ловлю себя на мысли, что страстно хотела бы увидеть, как это происходит: высверк сизо-стального лезвия, страницы, гриль. Должно быть невероятно притягательный ритуал. Что до «Ады (шепотом) – туда ей и дорога, не обессудьте, Владимир Георгиевич, но ведь муторное же чтиво, со всеми ее антитеррами и ванвинами. А Прилепин, за что вы его так сурово? Это ведь вы его имели в виду с Ванкьей? Или там солянка сборная из нескольких младых-незнакомых Положа руку на сердце – это чудесно. А напишите еще про Варю и Колобка. Страсть, как люблю у вас такие истории.

Ветка комментариев


Никто. Спрос. Вы не любите мультиков. Я не люблю мультиков. Мультгерои не замена людям. Мы в большей степени расисты, чем сами об этом думаем.


Либо вы меня не понимаете, либо спорите из принципа...
Ладно. Как скажете.


Я не спорю. Просто пытаюсь донести до вас мысль, что человек - куда более мощный детектор фальши, чем об этом принято думать и замена живых актёров мультипликационными оставит уровень восприятия на планке : для детей, порно etc. Не обманет, сколь бы технически совершенным ни было исполнение.
А потому на роль основного вида искусства в будущем мультики претендовать е могут.