4

Как это часто со мной бывает, скачала огого тогда и благополучно протаскала в ридере нетронутой, пока не вышел русский перевод. По-русски я читаю быстрее, чем по-английски, поэтому не пожалела денег и купила (!) бумажный экземпляр - но в итоге не шмогла и взялась за оригинал. Не понимаю, почему Юзефович и ко рассыпаются в похвалах переводчице - видит Бог, я человек ленивый и не люблю тратить на одну книгу слишком много времени, поэтому охотно читаю даже не более чем сносные переводы, но тут, по-моему, вся subtlety убита на корню, и с регистром Силакова часто вроде бы и немного, но ощутимо промахивается. Это ошибки понятные - я бы, может быть, тоже постаралась такой отчетливо американский, и не просто американский, а техасский или нью-йоркский или кентуккийский текст "приблизить к читателю", - но удовольствие от чтения они портят.

А, между тем, Берлин этой своей - обманчивой или нет? - простотой и хороша. Биргер в рецензии на "Горьком" пишет, мол, Берлин надо ценить за "сопротивление банальности, за то, как сказав что-то банальное, канцелярское, она останавливается и одергивает себя - неужели живой человек способен сказать такое". Так вот, мне кажется, дело обстоит ровным счетом наоборот: Берлин - она вся про то, как банальности наполняются смыслом, когда ты их проживаешь. Поэтому и ловишь себя на полуслове, и оборачиваешься удивленно: я думал/а, это штамп, ничего не значащая пустышка, а это правда. В предисловии хорошо подмечено:

Here is a sentence from [the] final story [...]:
Bad smells can be nice.

It is pure Lucia Berlin. It’s so corny (“nice”), so close to being just dumb. But it’s true, and it’s deep.

И не только языковые клише - житейские банальности тоже приобретают смысл. Берлин, помимо прочего, замечательна тем, что не "открывает повседневность с новой стороны", не "находит неожиданное в банальном" (как делает это, например, Лидия Дэвис, одна из авторов предисловия), она именно что фиксирует банальность. Такую затертую, что мы почти не отдаем себе отчета в ее существовании. И/или полагаем ее слишком "нелитературной". Это важно: рассказы Берлин о, например, алкоголизме почти полностью лишены и исповедального "надрыва", и shock value, и "социальщины". Зато они часто сентиментальны, задерживаются на каких-то "необязательных" вещах, на приключившихся с кем-то забавных анекдотах. Но тем самым Берлин даёт этой сфере право на существование - не в качестве объекта чужих ахов и вздохов, но как самостоятельного, хотя и неблагополучного, мира. Мира, населённого такими же людьми, такими же... Ага, вот и она, очередная банальность.