4 Захламленный чердак.

Все начинается на кладбище Пер-Лашез на востоке Парижа. Там впервые встречаются Мишель и Рауль, двое мальчишек. Мишель - упрямый и однозначный во всем ребенок, который не понимает, что делать со смертью и куда присобачить ее в свое представление о мире: даже после того, как сам встречается с ней почти что лицом к лицу. Рауль, потерявший отца, покончившего с собой на пике своего научного исследования феномена смерти, парнишка, зарывшийся носом в книги, мечтающий однажды узнать, что же все-таки нашел отец в том свете, что предпочел его сыну.
Однажды они расстаются. И когда встречаются вновь, Мишель - рядовой анестезиолог, звезд он с неба не хватает, но и далеко не убийца в белом халате. Рауль же все еще одержим детской мечтой: впрочем, не мечтой, а вопросом, почему отец, имея выбор, выбрал не сына. И когда Мишель встречается с ним, Рауль занимается анабиозом сурков - не то чтобы очень близко к смерти, но где-то на одном луче проблемы.
И третье лицо, пионер романа, президент Люсиндер, с которого и начинается история танатонавтики, который дает дорогу сначала Раулю, затем Мишелю, а потом - целому поколению завоевателей того света, который находят дорогу в рай и - самое главное - обратно.
Люди совершают туристические туры в рай, там, по дороге на тот свет, рекламные щиты в неоне, а ангелы в кассовых книгах считают баллы за хорошие и плохие вещи, раздавая всем желающим "ценники" за каждый поступок, позволяя миру контролировать свою жизнь, чтобы реинкарнировать в следующей жизни в лучшие условия. Нет насилия, замки на дверях не требуются, потому что воровства больше нет. Никто не лжет, а люди ищут других, чтобы почти силой всучить милостыню. Всюду насаждается добро. Но...

Я не изменяю традиции читать французов в оригинале, следом перечитывая их в переводе. Как правило оригиналы всегда впечатляют если не больше, то иначе: дело в тонкостях и интимных моментах языка, которые сложно передать на чужой. И в этот раз, честно говоря, не испытала этого привычного уже контраста.
Прежде всего Вербер написал прекрасный пример, как самая настоящая антиутопия может быть одета в аккуратное белое пальто утопии. Для меня лично это была очень привлекательная деталь. И, думаю, единственная.
История начиналась очень многообещающе: тонкие аккуратные обороты, интересные детские характеры, играющие на контрасте, общее заигрывающее с серым веществом впечатление. Особенно "вкусными" были вставки о восприятии смерти в десятках религий мира от крупных до частных, и, что самое приятное в них, четко прослеживалась мысль Вербера показать единую красную нить, и у него это прекрасно удалось: он прочертил схему того,как в любой религии, куда ни ткнись, так или иначе есть фундамент -
реинкарнация, и вся его идея того, что, возможно, были люди, которые смогли побывать там и вернуться назад с Знанием, была очень хороша. Ровно до середины. Даже до четверти. Я рассчитывала на хорошую качественную фантастику, а столкнулась с....фарсом? Весело - определенно, местами интересно - да, действительно, умно, тонко - нет. Наверное, я просто рассчитывала на другое, и, возможно, если не думать, что сейчас найдешь второго Айзека Азимова в книгах Вербера, то это даже съедобно и вкусно. Вербер в целом открыл дорогу в рай, привел туда людей, а люди превратили его в то же, во что превратили жизнь на Земле: войны, яркие рекламные огни, лицемерие, ложь, деньги, очень много завуалированной в шуточных преувеличенных историях политики. А во всем этом варятся бесконечные любовные истории, кое-где иногда даже увлекательные. На такой красивой и умной идее Верберу удалось сыграть очень фальшиво. Это как сыграть сонаты двумя пальцами на детском пианино.
Почему четыре - законный вопрос меня самой ко мне. Я очень долго не сталкивалась с книгами, которые читала бы вот так, вскользь, занимаясь какой-то ерундой руками параллельно, и при этом не теряя смыслов и получая настоящее чистое беспощадное удовольствие и больше ни-че-го. Ни какой-то новой модели мира, которая бы как-то что-то пошатнула, ни какого-то послевкусия вроде катарсисов или наоборот наполненности. Ничего, кроме обычного удовольствия. И это было так ново! Я лежала вечером в кровати, засыпая и не чувствуя никакого привычного желания прочесть еще главу, еле удерживая глаза открытыми, просыпалась, ехала в метро, и мне было просто... приятно. Интересно, смешно, часто нелепо, но здорово. Прежде всего здорово, потому что на мой вкус (я совсем не знаю Вербера, я в принципе с современными французами на глубокое вы за редким исключением и читаю их только, чтобы сохранять язык, и поэтому могу оказаться совсем не права) сам Вербер получал от этой книги точно такое же чистейшей воды удовольствие, потому что все это похоже иногда на одним махом написанное нечто. Там, где матчасть должна быть до тонкостей верна, он совершает жутчайшие фактические ошибки, лезет в астрофизику, делая ее полноценным героем книги, и ничего не знает про астрофизику. И так далее, и так далее.
У Вербера было приятное сравнение: мол, сердце одной из героинь - захламленный чердак.
Местами как и его книга, к сожалению.
В целом было ничего. Задорно, но не так, как хотелось бы.