4 Потеряли свое "я" два военных корабля...

Есть книги, которые не воспринимаешь, как сюжет, изложенный словами, скорее как фон, как музыку, что появляется из дуновения ветра, капели, свиста. Может, это плач флейты, зурны, дудука...но никак не сложные виражи изощренного музыканта.

"На маяк" - это плетение кружев, работа паука, последствия эрозии души, но не традиционный роман, где борьба добра со злом должна завершиться перевесом одной из сторон. Здесь чудовищное равновесие, китайский дуализм, философия быта. Здесь нет черного и белого, лишь игра света на дрожжащих листьях.

Эгоистичный нюня-философ, что зябнет, клубочком свернувшись на пороге жизни, просыпаясь от похвалы до похвалы; застывшая янтарем строгая красота мадам Рамзи, что в своём стремлении быть лучшей, осыпает жесты, улыбки, добренькие поступки на каждого случайного прохожего, пока не становится, наконец, печальным деревом с голыми ветвями, что не даёт ни тени, ни покоя птичьим крыльям, ни пищи ни уму, ни желудку. Художница Лили Бриско, что отвоевывает простор для полотен у женской судьбы, старая дева, которая все не решается признать: выбор сделан, а мнется на краю пропасти, переступая с ноги на ногу.

Думаете, любовный треугольник? В качестве, возмутителя спокойствия здесь выступает маяк - как символ не столько перемен, сколько обновления себя, душевной линьки. Для каждого маяк - либо земля обетованная, либо геенна огненная. Ведь маяк, вполне по-фрейдистски, вызывает даже Эдипов комплекс, а кроме того желание жить, откладывать на завтра, надеяться и мучительно обретать себя.

Здесь нет героев и антигероев, кроме разве что стихии жизни, что однако промчалась мимо, оставив обиженное ощущение у рыцарей, которые нашли дракона убитым. Семья Рэмзи - заложники рутины, одновременно её властители и наблюдатели, личности, что состоялись лишь в мгновениях, но не познали цельности бытия.