5 Вы знаете, а у нас-то скорее мир...

Мысль, вынесенная в заголовок рецензии, преследовала меня все то время, что я читала эту книгу. Живя в Донецке, окраины которого периодически гремят выстрелами пулеметных и автоматных очередей, минометами, а иногда даже "Градами", я тем не менее готова была сказать, что наш город скорее мирный. Потому что Грозный, разрушенный, пропитанный страхом, войной и безнадежностью город, скалящийся пустыми глазницами окон и голыми фасадами с вывороченными наружу необитаемыми стенами - "и как они не падают на дорогу?" - думал главный герой Егор Ташевский, впервые попав в этот город-призрак, днем вроде бы принадлежащий властям. а ночью - боевикам... - Грозный времен Второй чеченской, Грозный из "Патологий" Прилепина, казалось вообще не имел ни надежд, ни шансов на мир и восстановление, а пропитанная кровью Чечня уже не могла и думать о мирном будущем своих оставшихся в живых детей...

Знаете, я боялась браться за эту книгу. С опасением смотрела на томик, затянутый в защитную пленку, прежде чем вскрыть его и начать читать.
"Патологии" - это литературный дебют Прилепина. Дебют, как писателя-прозаика. Но я уже успела познать в творчестве Прилепина вершину - его "Обитель", моего восхищения которой нет предела, и пропасть - бессмысленную "Черную обезьяну", написанную бог знает под какими грибами или иным каким допингом. Поэтому я не знала, чего ожидать от этой, дебютной в случае автора и третьей в моем знакомстве с его творчеством - книги.

Но страх был преодолен. Я взялась за чтение и сразу оторопела. Книга начинается с послесловия. Да, именно с послесловия, не с пролога. И все верно, это именно послесловие, ведь рассказывает оно о том, что было после, а не до всех остальных событий. Но даже если влепить это послесловие на положенное ему место, сразу за 13-й (точнее, XIII) главой, финал не перестанет быть полуоткрытым. Где Даша? Откуда приемыш? И пережили ли герои то, что случилось в этом послесловии? Мои вопросы нельзя расценивать как спойлер, потому что из них люди, не читавшие книгу, ничего не поймут. А те, кто читал, наверняка тоже ими задавались. Вновь возникает желание пообщаться с господином Прилепиным, спросить об этом у него, ведь кто как не автор лучше всего знает своих героев? Это, кстати, не так уж и не возможно. Прилепин часто бывает в Донецке.

Ох, даже сердце болит. В прямом смысле. Тяжелая книга. За окном периодически глухо бухает далекая арта. Думается о наших ребятах, защищающих Донбасс. Думается о моих друзьях в Сирии - сирийцах и русских, кому приходится не менее туго, чем этим ребятам в Грозном. Без войны, точнее, без войн - донецкой и сирийской - меня бы проняла эта книга, несомненно, но не настолько, понимаете. Реальность и реалистичность книг и фильмов о войне начинаешь по-настоящему понимать только пережив что-то подобное. Ох, не дай Бог никому. И если в ходе рецензии все-таки будут спойлеры, простите. Иначе не могу.

Книга написана от первого лица. Причем не от первого лица разных персонажей, как может быть стоило бы сделать, но от лица только одного героя - Егора Ташевского, спецназовца, прибывшего в Грозный из городка Святой Спас. Мать бросила его с отцом, когда он был младенцем месяцев трех от роду, а отец рано умер, так что большую часть детства Егор провел в интернате. Но об этом вы много не узнаете. Это лишь фон становления личности.

Тяжело было читать про Грозный, хоть некоторые ситуации не обходились без юмора. Но все эти зачистки, спецоперации, штурмы, захваты и постоянно преследовавшие меня мысли "вот сейчас кого-то из них убьют", не давали расслабиться и я переворачивала страницы мокрыми от волнения руками. И герой, кстати, непозволительно часто думал о смерти. Я даже у папы спросила (он у меня в Афгане служил), было ли у него так. Он сказал, что вообще об этом не думал. Да и другие тоже, кого он знает. По крайней мере, никогда таких разговоров не было. Нет, Егор не нагнетает "я умру, я умру, какой ужас", но он думает об этом походя "вот я сплюнул на дорогу, а меня может убьют, а слюна еще даже не высохнет". И много моментов в таком духе. Но это до того, как он сталкивается со смертью реальной.

Ребята-сослуживцы Егора получились разные, живые, колоритные. Вот почему я говорю, что было бы здорово почитать взгляд некоторых из них на события. Например, бравого командира Семеныча. Или неудачливого "чина" из ГУОШа - Андрея Георгиевича Черной Метки. Или Монаха. Или Плохиша. Или Язвы. И особенно конечно Хасана - парня, выросшего в Грозном и воюющего на стороне русских. Каково это, увидеть родной город изуродованным войной после нескольких лет отсутствия? Каково видеть в глазах узнающих тебя людей ненависть?

И эти тяжелые сцены... "А вдруг это не боевики?", "Да оставь ты ее, тут у каждой второй муж воюет, что теперь?", "А у него вчера дочка родилась...", "Зачем вы сюда приехали?! Вы моих детей убили и ваши дети за это заплатят!", страшная кличка Кизя-45... а вы можете себе представить, как можно в тело одного человека всадить сорок пять пуль? Да еще, как выяснилось, душевнобольного? И все это вперемешку с жизнью. С воспоминаниями, шутками, трещащей на похмелье головой и планами на будущее... Анвар Амалиев, обменивающий сгущенку на дополнительный броник. Андрей Конь, распивающий песни. Плохиш, добывающий для всех провиант. Язва с соответствующими прозвищу подколами... Саня Скворец, лучший друг героя, Кеша-снайпер, близнецы Степа и Валя, Дима Астахов, Шея, Слава Тельман, Федя-сапер... Господи, ребята, как же тяжело было про вас читать и как невозможно оторваться!!!

Книга написана в 2003-2004 году. И знаете, от какой сцены меня больше всего покоробило? От хохлов, добивающих раненных "собров". От хохлов, воюющих на стороне боевиков. От хохлов, которые со смехом разряжали автоматы в тела стонущих звавших на помощь ребят. Это был ужас.

Знаете, эту книгу надо сделать обязательной к прочтению. Сунуть под нос каждой твари, которая посмела или планирует развязать войну. Эта книга показывает войну во всей ее жути. Может быть, прочитав ее, люди осознают недопустимость, противоестественность, патологичность войны. Хотя книг о войнах тысячи, а войны продолжаются. Но прочитать ее точно стоит!