3

Я тут последнюю неделю отдал на знакомство с Дорис Лессинг, главным образом потому, что нобелевский лауреат. Ну и очень обсуждаемый Бен, «Пятый ребёнок», любопытно же.
Прочитал я всего 2 книги, и, конечно, это недостаточно для выводов по автору, который пишет на столь разные темы (и социальный реализм, и соц. фантастика, и апокалипсис, тоже социальный, как видите — именно этот аспект интересовал Лессинг, а жанры для неё скорее каркас). Однако больше двух за один подход читать поберёгся, дабы не вызвать отторжение. Впечатления у меня сложились весьма невнятные. С первой книгой, «Пятый ребёнок» , более менее всё ясно, вопросов нет, в целом впечатление роман оставил положительные, и сюжет/проблематика понятны.

А вот «Воспоминания выжившей»… вопросов оставляет больше, чем хотелось бы. Это апокалипсис, не пост-, поскольку рассказ выжившая дама ведёт как раз от момента, когда всё стало происходить, жизнь рушится в момент повествования на глазах у читателя. Но, знаете, этот апокалипсис весьма условен. Нет, для тех, кто его переживает, для героев, он однозначно реален — но для читателя?! для нас совершенно не ясно, что там происходит, и главное, почему. Почему вдруг цивилизованная жизнь, общество потребления, как называет сама Лессинг, стала умирать, разлагаться, что произошло, что дало толчок к этой деградации? И то, как оно происходит, и много всяких нестыковок, тоже вызывают недоумение и неспособность даже не столь поверить, а просто уяснить. Например, всякие бытовые приборы вдруг стали не нужны и их активно сносят на свалки, ты естественным образом полагаешь, что по причине отсутствия теперь электричества, а чуть позже выясняется, что лифт в доме иногда работает. И чувствуется, что это не описка автора, нет. Или, например, дети перестают посещать школы, многие люди — работу, люди собираются в коммуны, тусят на улицах, мигрируют из городов, вокруг разброд и шатание, беженцы, дикие дети – а правительственно-бюрократический аппарат всё ещё существует, полиция. И междугородний транспорт ходит пускай и нечасто, но по расписанию. И так по всей книге. Я так понимаю, что этот апокалипсис, этот хаос жизни —и есть тот самый каркас, скелет, на который писательница насадила социальную ткань, чтобы показать изменения, которые могут произойти в социуме, межличностные и внутренние, но в моих глазах этот скелет не способен удержать всё то, что на него насажено, и потому рушится вся конструкция. Визуализации, само собой, нет тем более.

Что ещё мешало целостному восприятию романа, так это какие-то мистические/иллюзорные сюжетные вставки. Если рассматривать любой апокалипсис или постапокалипсис, то обычно все они предствляют собой реализм. То есть, конечно, стартово есть фантазия/предположение автора о том, что в мире произошло нечто (атом.взрыв, эпидемия, нашествие чего-то/кого-то), и это выдуманный элемент, но вот дальше, внутри этого мироустройства сюжет развивается по законам реализма. Здесь же героиня (кстати, это пожилая женщина, которая и рассказывает историю, и которой в начале этого хаоса какой-то левый мужчина приводит и оставляет 12-летнюю девочку Эмили со словами «позаботьтесь о ней») периодически пропадает, уходит за стену, в какие-то застенные комнаты, дом, то в разрухе, то жилой, периодически встречает там и наблюдает за некими людьми. Как именно она туда уходит — метафорично, фантазирует, спит или галлюцинирует, или как бы на самом деле, физически — не спрашивайте меня, я так и не понял. И как это воспринимать , я тоже для себя не определился. Если бы это был маг. реализм, как бы всё понятно было, что это вроде на самом деле случается. Но здесь же не то, и ты теряешься. И, главное, зачем это показано. Ну, узнаём мы, что с момента рождения младшего братика Эмили стала чувствовать себя несчастной, обделённой вниманием, с матерью нет близости, и что? К сегодняшней Эмили, адаптированной и выживающей (между прочим, отлично, относительно других), это не имеет отношение и вроде бы никак её не объясняет.

Зато у Лессинг хорошо получилось передать в таких условиях раннее взросление подростков, девочек 11-13 лет в женщин, не только половое, и как-то порой даже не взросление даже, а умудрение, чуть ли не старение, вследствие насущной необходимости жизни, выживания, и нивелирования моральных устоев и формирования взамен им новых. Отношение к жизни, к пожилой женщине как обломку ушедшего мира, плохо приспособленному к новому, и смена ролей, когда из двоих взрослый человек нуждается в большей опёке, нежели подросток, который и берёт шефство над старшим. Вот это хорошо показано, здесь "верю".

Что общего обнаружил у двух разных книг — пассивность героев. Героинь, если быть точнее (собственно, насколько я понял, у неё везде именно героини, да и Нобель получен с формулировкой «за исполненное скепсиса, страсти и провидческой силы постижение опыта женщин»). Абсолютная пассивность перед проблемой/ситуацией, какое-то покорное, аморфное принятие, хотя вроде бы и не совсем принятие, ибо оно означает в конечном итоге согласие, а здесь есть намёк на несогласие, но при этом ведь ничегонеделание. В моём восприятии как-то не совсем вяжется это с феминизмом, к которому относят Лессинг и её творчество.

Вообще, есть сомнения, с тех ли книг я начал знакомство, но с другой стороны, по отзывам тех, кто читал не одну книгу Лессинг, она везде такая, и возможно, это не мой автор, стилистически мне неблизкий. Но если бы не книжный клуб и необходимость выбора именно небольшого среди всех её произведений, я бы лично читал роман «Великие мечты» — «эпохальное полотно, рассказывающее о жизни трех поколений англичан, затрагивающее множество проблем: положение женщин в современном мире, национально-освободительное движение в Африке, борьба со СПИДом. История жизни актрисы и журналистки Фрэнсис Леннокс с конца 60-х годов по начало 90-х. Камерная история гостеприимной мамы превращающаяся в сагу о XX-м веке о его великих мечтах и великих иллюзиях». В общем-то, несмотря на не шибко положительное знакомство, этот роман я всё равно позже собираюсь прочесть.