5 Притаившегося в нас зверя мы должны натравливать только на самих себя (с)

Сильный писатель Кутзее. Тексты пишет нелегкие, прошибающие, иногда сворачивающие и выворачивающие душу так и сяк... После прочтения двух его книг появилось желание занести в любимые авторы, да вот рука все-таки не поднимается говорить о его произведениях в категориях "нравится - не нравится", потому что как-то некорректно говорить о таком, когда в книге много пыток, где препарируются души и тела человеческие. Как и твои собственные во время чтения. Впечатления неизгладимые. Хотя, казалось бы, ничего такого особенного. Окраины Империи, оазис, в котором до прихода военных правил гражданский пожилой судья, проживший там много-много лет. Хочется просто написать после всего прочитанного - он хороший человек. Он - человек.

Вторая книга у Кутзее и вторая книга у него, где основные мысли о вине, ответственности человека за ошибки и дела других, об искуплении. Меня это заинтересовало, появилось желание покопаться в биографии писателя, понять, почему его так занимает эта тема... А потом мне подсказали, что родившись в ЮАР, возможно, Кутзее проникся проблемой апартеида, остро чувствуя и сопереживая.

Еще одним мотивом в его творчестве есть идея о невозможности убить в человеке человека, даже унижая его, калеча его плоть и душу. Все равно что-то есть такое, что выживает несмотря ни на что. Правда, существует и другая категория людей, у них Кутзее устами судьи спрашивает "Как вы можете есть, как можете отрезать кусок колбасы за столом, после учиненных вами пыток над телами узников? Какой обряд очищения используете? Моете руки?"

Итак, оазис, пограничные земли Империи. С проверкой приезжает полковник Джилл в вечных солнцезащитных очках. В неблизких окрестностях живут "варвары" - извечные местные племена, до прихода военных Империи торговавшие с людьми из оазиса мехом, шкурой; рыбаки. Полковник делает рейд в пустыню с целью выяснить степень угрозы от варваров и берет в плен несчастных, которых потом пытают до смерти, увеча и издеваясь. Судья не может вмешаться, но увидев под деревом просящую на коленях милостыню уже слепую после полковника Джилла девушку с переломанными ступнями, забирает ее к себе домой.

Вот в аннотации была очередная глупость о "религиозно-чувственном поклонении" этой девушке, ну, чушь собачья, никакой религиозности нет там и в помине. Да и чувственности особо тоже.

Пытаясь спасти девушку, дав ей второй шанс, отвезя ее к своим, судья сам оказывается узником полковника, его ждут еще худшие испытания, которые он все же преодолеет и, сам на волоске от гибели, будет пытаться спасти души своих соотечественников.