5 «Идеология» дендизма: Человек как произведение искусства

Есть множество работ, авторы которых описывают дендизм через материально-атрибутивный (мода, аксессуары и пр.) или социально-поведенческий (речи, жесты, кодекс общения и пр.) аспекты выражения, т.е. говорят о дендизме как о стиле жизни, как о «социальной позе». В этом смысле познавательна, например, книга Ольги Вайнштейн «Денди: Мода. Литература. Стиль жизни». Особенность исследования Шиффера в том, что он рассматривает фигуру денди исключительно в рамках эстетико-философского дискурса: определяет тот онтологический фундамент, который лежит в основе дендистского мироощущения.

Я совершенно согласна с Шиффером (и, соответственно, с Бодлером, Ницше и Уайльдом), что денди воплощает собой идеал Человека, что он – высший образец человека культуры – человека эстетического. Денди делает экзистенциальный выбор в пользу эстетического бытия, в пользу жизнетворчества, а не стереотипного существования. Потому подлинностью для него обладает лишь жизнь в Искусстве. Отвергнув все обывательское, филистерское, смело предпочтя этике эстетику, – что, следует заметить, равносильно социальному бунту – он устремляется к Красоте как к единственной Истине жизни. Сделать себя произведением искусства – вот какой целью задается носитель дендистских ценностей. Выступая и творцом, и художественным объектом одновременно, он созидает самого себя (в связи с этим актуально вспомнить сартровскую мысль: «существование предшествует сущности»; кстати, вообще дендизм и экзистенциализм имеют множество точек соприкосновения. Как становится очевидно из исследования Шиффера, это объясняется тем, что у них общий «прародитель» – философия Кьеркегора).

Тщательное и щепетильное продумывание внешнего образа столь же важно для денди, как и совершенствование внутреннего, духовно-интеллектуального мира. Шиффер называет такой путь бытийствования «союзом тела и души». И подобный союз разумен. Мы ценим произведение искусства – картину, скульптуру ли – не только за смысловое содержание/ идею, но и за эстетическое, материальное воплощение этой идеи. Более того, как правило случается, что мы восторгаемся художественным объектом, не «раскусив» его замысла. Для денди, этого философа-эстета, телесно-материальное и идейно-духовное пребывают в равноценных отношениях. Иными словами, речь идет, как отмечает Шиффер, об "одухотворении тела и материализации души". В каком-то смысле, подобное отношение к становлению своей личности перекликается с античным принципом саморазвития – калокагатией.

Правда, дендистская концепция об «одухотворении тела и материализации души» кардинально разнится с концепцией платоновского дуализма, которая является частью европейского христианизированного мировоззрения (этот древнегреческий философ, как мы помним, назван самими христианами первым христианином еще до появления Спасителя). В двух словах, согласно учению Платона, материальное всегда вторично по отношению к Идее (Эйдосу), т.е., получается, что тело и душа противопоставлены друг другу, а не слиты в дружественном союзе. Христианин умерщвляет грешную плоть, хлопоча лишь о красоте своей души. Но для истинного денди пренебрежение к собственному телу - недопустимое преступление против целостности своего Я.

Дендистское мышление отличается развитым индивидуалистическим началом/сознанием (не стоит путать его с эгоистическим. Первое всегда положительно, второе – разрушительно как для самого человека, так и для окружающих; в книге автор кратко, но точно объясняет данный момент). Индивидуалист отказывается быть безликой фигурой из толпы, бросает вызов пыльной повседневности. Денди – бунтарь-эстет, художник-одиночка с отменным чувством стиля, он игнорирует принятые нормы и условности, но свято чтит дендистский кодекс поведения; с его уст слетают сдержанные иронические насмешки, и эти же уста произносят самые пылкие признания в любви, пусть и любви легкой и скорой, как взмах ресниц. Обожая быть в центре внимания, он никогда не говорит о себе настоящем, а при первой же возможности удаляется в закулисье. Он известен многим, хотя по-настоящему знает его лишь один человек – он сам. Денди являет собой образец слияния аполлонических и дионисийских сил (по Ницше). Внешне он невозмутим, как бы безразличен ко всему вокруг, одет в броню арктического холода. Сердце же денди всегда жаждет гедонистических ощущений, а в душе его пламенеют столь сильные страсти, что преданнее поклонника и обожателя Жизни и не придумаешь.

Книга Шиффера представляет собой интересное и глубокое исследование на довольно элитарную тему. Я советую ее прочитать тем, кто воспринимает человека, прежде всего, как явление/ творение культуры (человек искусственный), а не относится к нему как к потомку обезьяны (человек естественный); тем иным, чей взор устремлён на возвышенные звёзды, а не на земную грязь (из Уайльда: «Все мы барахтаемся в грязи, но иные из нас смотрят на звёзды»).