4.5 Семейная сага, век XX

Первое, что приходит в голову при мысли о необходимости написания, наконец, отзыва на прочитанное — невероятно живые образы всех героев этого романа, неважно — главных персонажей, "старика" и "старухи", или их детей, друг за дружкой нарождённых супругами, или же внуков и внучек и правнучки. Собственно, вот на этом ощущении их живости и построена, им скреплена и на нём держится вся книга.

Хотя вся мощь этого романа держится как раз на отсутствие в нём всякой "книжности" — книга воспринимается как неспешный рассказ о знакомых людях, а не как литературное полотно. И пушкинские сказочные запевы "вот неделя, другая проходит", то и дело встроенные в текст и произносимые чтицей аудиокниги напевно и растяжно, вдобавок придают некую былинность, что ли, отчего совсем забываешь о том, что это сочинение литератора, а не старушечий пересказ истории жизни каких-нибудь "суседей".

Ещё одна отличительная особенность катишонковского романа — практически полное исключение из него приключенческой составляющей. Ровное спокойное бытописание, лишённое нагромождения всяких сгущений трагических событий и острых краеугольных напряжений событийного ряда. Впрочем, в жизни стариков, как и в жизнях всех других семей, на самом деле таких трагедий предостаточно — влюблённости и измены, рождения и смерти детей, революция и тифы, переезды через всю страну по широте и долготе, война, тяжёлые болезни... Однако Елена Катишонок, видимо намеренно, уходит от чрезмерной трагедизации и драматизации при описании всего этого, все эти моменты просто случаются в жизни героев романа, и ни автор, ни персонажи, ни читатели не заламывают рук и не возводят очи горе (что вовсе не означает, что переживания отсутствуют напрочь — просто автор совсем не стремится задрать ввысь планку эмоционально-чувственного отношения к событийному ряду, а скорее преследует цель продемонстрировать обыденность всего того, что происходит в жизни и с жизнями обычных людей того поколения, да и вообще в жизни и с жизнями любых других людей и поколений). Как говорится в одной известной книго- киношутке — "Что с Вами случилось? -Со мной ничего. Я сам случился в этом мире".

Случайное начало, примерно одинаковое содержание центральных жизненных событий и неизбежный конец — вот вам и вся картина жизни человека и людей. И степень трагедизации и драматизации, которую ощущает и переживает каждый живущий человек, зависит не от этого событийного жизненного наполнения, а от отношения к этому самому наполнению. Кого-то жизненные коллизии делают дряблым стонущим и заламывающим руки страдальцем, а кто-то просто продолжает жить. Сохраняя все основные принципы своей жизни и все основные ценности. Так, как это сделали катишонковские старик и старуха. Жившие неделю за неделей у самого синего моря...

PS Не уверен, что буду читать продолжение романа (некоторые, читавшие это самое продолжение, отговаривают от такой идеи), но эту книгу прочитал/прослушал с удовольствием.