5

Так вот – забудьте на время, что на носу у вас очки, а в душе осень.
Вы тигр, вы лев, вы кошка. Вы можете переночевать с русской женщиной, и русская женщина останется вами довольна. Вам двадцать пять лет. Если бы к небу и к земле были приделаны кольца, вы схватили бы эти кольца и притянули бы небо к земле.

Первое знакомство с Бабелем так давно, что уж и не вспомню. Не то в семнадцать, не  то в во-семнадцать: Одесса, Беня Крик, романтика бьющих фонтаном чувств, сдобренная местечковым колоритом и много-много слов и выражений, которые прямо просятся быть растащенными на цитаты, войти в ежедневный  обиход с похвальной миссией расцветить и украсить. Не прижились. И не довелось после щеголять этими вынутыми из Бабеля красными словцами. 

Теперь понимаю, почему. Там такая невыносимая горечь за галдящей, бряцающей кимвалами, потрясающей досужего зрителя ярмарочной пестротой реальностью, какая, не будучи выраженной найденным специально для неё точным словом, тем не менее, безошибочно считывается подсознанием. Не позволяет отнестись легковесно. 

Не перечитывала - переслушала, это невероятно удобный способ спознаться с большой литературой, знаете ли. Слушать залитую на телефон  или просто найденную через поисковик книгу он-лайн. Делаешь что угодно: хоть пресс качаешь, хоть в супермаркете продуктами запасаешься, хоть по хозяйству шуршишь, а профессионал, тем временем, вливает в твои уши сладкий яд любимой истории 

Не всегда чтение идеальное, это уж как повезёт, согласна. С "Одесскими рассказами" повезло невероятно и герои встают перед глазами как живые, а ритм повествования входит сочными южными красками в дождливое поволжское лето. Ах, как хорошо! - думаешь, - Одна сплошная радость и никакой тебе тоски, здесь даже из траурной церемонии по поводу случайного убийства во время налета умеют сотворить феерию. И справедливость, сколько возможно в предлагаемых обстоятельствах,  торжествует: виновный заплатит сполна, сироты призреты, пригреты и обласканы, а в синагогах днем горит электричество и городовые в белых перчатках, и хор мальчиков, поющих женскими голосами, позади процессии.

Сердце тает куском топленого масла на солнцепеке - вот так это делалось в Одессе, а потом р-раз - "История моей голубятни": отец мальчика очень хотел, чтобы сын учился в хорошей гимназии, но квоту давали всего на двух еврейских детей и в первый год на вожделенное место попал сын богача, давшего большую взятку, но на второй наш жидок выучил наизусть две книги и преодолел-таки вожделенный барьер. И он заслужил свою награду - голубятню. У него уж и деньги на голубей скоплены и голубятня, сделанная из ящика дедом Шойлом. Не подумал он, что следует опасаться дней народного единства. Да и кто старше был не остерегся.

Потому что мальчик пошел покупать голубей в тот самый день, когда царь Николай давал народу Конституцию. А знаете ли вы, что такое национальная гордость россиянина и как ее небывалый подъем может отразиться на инородцах? Нет? Ну и не надо бы вам знать. Это так страшно и горько и так живо напоминает о других одесских событиях, свидетелями которых нам довелось быть три года тому, что в какой-то момент нашариваешь на хенд-фри кнопку, вынимаешь наушники из ушей, а штекер из гнезда и следующие пару дней слушаешь в машине музыку и готовишь обед без литературного сопровождения.

Ты не можешь себя заставить слушать продолжение. После набираешься храбрости и заканчиваешь этот больной рассказ. И двигаешься дальше - Бабель таки хорош необычайно и о многом еще поведает голосами Льва Дурова и Эммануила Виторгана.

Вы хотите жить, а он заставляет вас умирать двадцать раз на день.

Но оно того тысячу раз стоит.