3 Русский без нагрузки, сапожник без сапог

Со стороны может показаться, что некоторые книжки я читаю только с целью найти в них косяки и позлословить. Всё не так, я редко пишу в отзывах о таких мелочах, как, например, опечатки, потому что, конечно, это плевок со стороны издателей, но такой, когда можно и утереться. Просто халтурная работа. Когда я работала в периодических изданиях, то там корректоров и редакторов за опечатки сильно дрючили, а в издательствах, видимо, не дрючат, раз ошибки цветут словно сакура на японской лужайке. В «Путеводителе по мировой литературе» Артемьева я не могла мимо них пройти, потому что они уж очень глупые, странные и многочисленные (продолжая метафору — если бы это были издательские плевки, то я бы промокла до костей и начала тонуть).

С «Русским без нагрузки» тоже ситуация особенная. Я за него взялась с большим воодушевлением, потому что вообще люблю книги такого рода, правда, обычно читая старые советские издания. Но язык на месте не стоит и со словами «квест-рум», «блогер», «селфи» или «стартап» они справиться не помогут. Так что изданию книжки я очень обрадовалась, а потом расстроилась, что она такая косорыленькая. Что характерно, невооружённым глазом заметно: авторы-то как раз очень старались и сделали достаточно неплохой продукт, пусть и не выдающийся, а вот издатели им подсиропили. В итоге, возвращаясь к метафоре с ошибками-плевками, получается так: «Русский без нагрузки» — это молодая изящно одетая девушка, которая говорит: «Ах, как ужасно плеваться!» — и неожиданно плюёт вам прямо в лицо. «Как так можно делать! Кошмар!» — и плюёт ещё раз. От книги, которая достаточно высокомерно говорит о необходимости гигиены языка и описывает ошибки, не ждёшь, что она сама будет косячить на каждом шагу, потому что это же специализированное справочное издание, почему корректор его не прочитал сам и не научился? В общем, цели въедливо вычитывать у меня не было, я просто опишу типичные ошибки, которые бросились мне в глаза при обычном чтении, без придирчивого изучения каждой запятой. Уверена, что если бы начала присматриваться и к таким мелочам, то ещё больше расстроилась бы.

Но прежде чем запугать вас сорными недостатками, которые оплели всю книгу жидковатой сеточкой, расскажу о самой концепции, если вы книгу не листали и не в курсе. У книги два автора: один творил идею и занимался «созданием», второй писал правила и своеобразные стишатки для их запоминания (интересно, а что тогда делал создатель? Сидел и руководил с важным видом?). Точнее, не столько для запоминания правил, сколько для устранения основных ошибок, что с ударениями выходит лучше всего: «Ударение начать надо громко прокричать». Эти стихи отдельно вынесены на странички в виде недоиллюстраций. Кажется, это называется «леттерингом» — не совсем уверена в названии популярного сейчас приёма, когда фразы написаны от руки разными шрифтами с подчёркиванием и оформлением, а если есть крошечный иллюстративный элемент, то он либо минималистичен, либо как-то срастается с текстом. Словом, акцент на сами рукописные буквы. Это часто используют для визуальных скетчей и запоминания, говорят, что хорошо работает на тех, у кого визуальная память разработана прежде других. Мне не понять и не очень нравится, но принять такой подход вполне могу, кому-то понравится точно.

Содержание самих стишат (не могу назвать их двустишиями, потому что они далеко не всегда дву-) в 80% случаев ни рыба ни мясо, запомнить не хочется. Просто получилось срифмовать. Ещё 10% — удачные находки и 10% —откровенные неудачи, где понятно, куда хотела зайти мысль автора, но в итоге получилось уж слишком коряво. Например, как запомнить ударение в слове «бармен» на первый слог: «Однажды скучающий бармен пришел подровнять бакенбарды». Совсем не похоже на двустишие и не запоминается как следует. То есть, напротив, я это запомнила, но только потому, что это уж очень нелепо, как если бы бармен с апельсином рифмовался. Уверена, что рифму можно было бы и получше подобрать (СПЕРВАДОБЕЙСЯ!!1) — окей, воображаемый спорщик из скобок, держи: «Однажды скучающий бармен читал сыну вслух «Сердце Пармы»». Я довольна, Иванов тоже, бармена никто не спрашивает, пусть ходит с лохматыми бакенбардами и не отсвечивает.

Дальше...

Содержание самих статей относительно неплохое: как писать, как ставить знаки препинания, как говорить, как верно употреблять отдельные слова и обороты — четыре раздела. Во-первых, наполнение действительно точное, так как автор опирается на заветы госпожи нашей грамманацистской грамоты.ру и правильно делает. Во-вторых, случаев рассмотрено действительно много и важных. При желании, само собой, можно ещё несколько десятков напихать (меня, например, всегда волновало написание «Интернета» и «интернета» с точки зрения фиксации в словарях), но полученный набор знаний вполне достойный. Его надо постоянно освежать, как мне кажется, поэтому даже если вы всё знаете, то почитать полезно. Повествование ведётся в полушутливом тоне, такой дружеский разговор, но вполне корректный и уместный. Впрочем, что-то в этой легковесности «без нагрузки» немного есть через край. Например, неоднократное упоминание: «А остальное посмотрите в словаре или справочнике». Вот спасибо. Так-то я все сведения из этой книги могу посмотреть в словаре или справочнике, вы мне скажите, что именно смотреть, ведь если я не знаю, что делаю тут ошибку или могу сделать, то я и не буду знать, что нужно лезть за словарями.

Теперь когда с неплохим общим разобрались — покатили к частностям. И тут уже не всё шоколадно и мармеладно.

Кто додумался проставлять номера страниц не на внешнем уголке страниц, а на внутреннем? Что за гений дизайна? Теперь я не могу просто листать страницы в поиске нужной, мне надо периодически пытаться разорвать книжку пополам, как пасть свирепого льва, чтобы увидеть номер страницы и понять — ещё двенадцать страниц пролистать. Сейчас? Чёрт, опять не сейчас. Сейчас? Да сколько можно. Мам, мы уже приехали?

Правда, разорванный в попытке найти нужную страницу томик вам пригодится, когда вы будете пытаться высмотреть заползшие под сгиб буквы с иллюстраций. Таких немного, но есть.

Тот же гений дизайна, как я подозреваю, решил, что разделения абзацев пустыми строками недостаточно. Надо ещё красную строку. Но настоящая красная строка — как-то слишком жирно, надо экономить. Поэтому пусть она будет ущербная, как будто всего два лишних пробела в начале абзаца сделали. Уродливо и нафиг не нужно — идеальный для нас вариант. Надо срочно на ЛЛ этого дизайнера позвать.

Загадочно вступление. Юлия Андреева пишет: «Русский язык — это скучно и бессмысленно. С таким отношением я столкнулась, когда три года назад мы начали обучать взрослых». Кто — «мы»? Царь всея Руси Юлия Андреева? Или они со вторым автором, который не писал никаких вступлений? Так как подписано вступление заодно и адресом электронной почты с доменом capablepeople.ru, то я предполагаю, что это какая-то школа, но о ней ни слова нигде не говорится. Просто какая-то Юлия нас учит, хотя пишет всё Ксения (про неё хоть сказано, что она филолог!), а кто это — мы так и не узнаем. Я, конечно, зашла на сайт, догадки подтвердились, сайт тоже не вычитан. Ну а зачем, наше дело учить, а не уметь.

Мой любимый пример — точки после заголовков. В том числе вот тут:

Действительно ли там хоть кому-то неловко? Можно попытаться отбрехаться, что это, дескать, не заголовок, а заголовок-стишок (хотя это всё равно заголовок в таком случае), тогда непонятно, почему в содержании примерно в половине случаев заголовки написаны верно, без точки. В половине случае — с точкой. Ну а что, правильные-то варианты получились всё равно, шах и мат! Это как подход: «Надо в войну убивать побольше людей, ведь тогда вместе с порядочными людьми заодно расстреляют и огромное количество мерзавцев».

Неудачное решение — не использовать букву «ё». Иногда без неё ну вот вообще никак нельзя было обойтись, тогда от сердца отрывали и вставляли сэкономленные точечки, но в целом даже в статьях, завязанных на использование буквы «ё», её нет. С другой стороны, она иногда прорывается, где не ждали — в одной половине предложения есть, а во второй нет.

Не менее удачное решение — использовать только короткое тире в книге, в которой объясняется, когда используется короткое тире и длинное. Вместо длинного тире в примере они тоже используют короткое, и получается неразбериха. Кажется, что короткое тире отличается от длинного не длиной, а отсутствием пробелов вокруг него и больше ничем (потому что пример даётся с числами).

Иногда возникает ощущение, что автору уж очень сильно поджимали сроки, и он начинает заговариваться. Например, в одном тексте он вместо «тире» пишет «многоточие», потому что именно о последних шла речь в предыдущем правиле. Оговорился, бывает такое, когда заработаешься. Примечательно, что редакторы и корректоры этого просто не увидели, хотя слово делает бессмысленным весь абзац.

В статье про эспрессо загадочные вещи. Во втором абзаце: «Эспрессо не имеет отношения к экспрессам». В третьем — «...эспрессо и экспресс всё-таки связаны. <...> происходят от одного латинского корня со значением «давить»». Вот тебе раз, так они не имеют отношения друг к другу или связаны? Определитесь.

В ещё одном месте заметно, что из текста удалили кусок, но оставили упоминание о нём. Грубо говоря, автор ссылается на цитату, которую не привели до этого в тексте.

В одном месте, как я понимаю, была авторская пометка в заголовке, которую пропустили. Там не просто двустишие, а заголовок с объяснением. На картинке этих слов нет, в стишок не вписываются, ни в одном больше заголовке уточнения темы нет — это явно служебная пометка, которую проглядел корректор.

Лишние и недостающие запятые, склеенные и разорванные слова я не буду фотографировать, много мороки с такой мелочью. Просто знайте, что они есть. Есть уродцы вроде «приветствтенных» и «леньги» вместо «деньги», впрочем, с последним словом кто-то молодчагой очень плохо и с ошибками сверстал содержание, вряд ли авторы имеют к нему отношение. В содержании всё очень плохо: прямая речь, точки, запятые, большие и маленькие буквы, опечатки — бррр. Нерешительность охватывает корректора, когда он имеет дело с инициалами и фамилиями. Так что иногда написано правильно, а иногда фамилия на всякий случай без пробела приклеена к инициалам, иногда между инициалами прорывается лишний пробел. Кстати, все эти варианты могут быть в одном абзаце сразу. Курсивный шрифт некрасиво наползает на знаки препинания, а иногда почему-то возникает в середине слова: первая буква обычная, а потом курсив. Мистика.

Отзыв получился очень буквоедским, но я считаю, что это в данном случае правильно. Книга призвана воспитывать маленьких хайль-розентайль грамма-нациков (хотя из текста можно смутно вычленить, что изначально она предназначалась для представителей СМИ), так что она должна быть вылизана трижды, четырежды, многажды. Иначе они так и будут думать «и так сойдёт», если даже в пособии о том, как надо, собственных правил не придерживаются.

АПД: Хорошие новости: издатели увидели этот текст и обещали дополнительный тираж без ошибок выпустить. Вот тогда будет хорошее пособие.

Заметки о читаемом в телеграме