4.5

Тут про книгу, в общем, много говорят в контексте её концовки. Что она, мол, ах! — и навылет. И что она, мол, пшик! — и вообще непонятно, что это было и где контекст.
С тем читать и взялся.
И что я могу сказать: таки правы и те, кто с ахом, и те, кто с пшиком. У меня есть для таких книг тег "sucker punch" ("удар ниже пояса", примерно): когда становится как-то очень ясно, что автор ничего тебе не обещал в принципе, но меньше всего обещал следовать канонам, которые нерушимы (согласно твоей голове). И можно концовку вертеть так, а можно эдак, и можно видеть намёк, а можно видеть, что намёк этот разбивается аргументами в пух и прах, но главное — это что концовкой, в общем-то, автор вертел всех читателей, как всех смертных вертит жизнь (и книга, возможно, как раз-таки про это).

В общем, концовка в этом смысле не разочаровывает. Но знаете, что мне показалось даже более странным? Это то, что, даже дочитав книгу до конца и посвятив этому вопросу длительные размышления, я всё равно не могу разглядеть смысла названия. Само словосочетание в книге появляется всего один раз, страниц за десять до конца, и оно как обухом по голове, но — не вижу связи со всей концепцией всё равно. (Если кто тоже читал и хочет об этом поговорить, приходите в комментарии, буду рад.)

Что ещё: невероятно прекрасная, чарующая и какая-то обволакивающая первая глава с прологом, в которой создаётся вот этот закукленный мир семейства Кливов. А дальше мир раскукливается всё сильнее, расширяясь на других персонажий, захватывая новые территории, вопросы и смыслы, а заодно вызывая в памяти, например, "Тома Сойера" и особенно "Убить пересмешника" (и если Том Сойер тут лишь поверхностно, то с книгой Харпер Ли "Маленький друг" пересекается немаленькими такими кусками окружности, как внешними, так и смысловыми).

Я мог бы тут ещё немножко бе-бе-бе по верибельности пары ситуаций, но совершенно не хочу, потому что книга не для этого, и не про верибельность, конечно, раз уж на то пошло. Она — про взросление, разрушение, раскукливание и потерю, потерю, вот эту бесконечную потерю, из которой вся жизнь, по сути, и состоит.