5 Ностальгия по детству или прошлое, которого не было.

Воспитанная на книгах о дружбе, уважении, товариществе, мне кажется, все детство я мечтала именно о таком детстве.
Будучи взрослой, читая «советский янгэдалт», страдала от того, что не быть мне уже детенком, не подойдет ко мне уже взрослый и не поговорит со мной о смысле жизни, да так, чтоб поняла я его, по сути еще зеленый несмышленыш. Что не будет у меня товарищей, с которыми совершали бы мы экспедиции на ближайшую стройку, строили бы Великую стену вокруг школы или мастерили бы что-нибудь большое и значимое. И в последнее время становится совершенно ясно, что не только мне это не светит, но, скорее всего, нынешним детям тоже.

Владислав Крапивин обладает приятной способностью передавать мысли и чувства детей так, что невольно вспоминаешь себя. В его произведениях не только честь, достоинство и слава, пионеры – всем примеры. Он показывает, что детский мир более чистый и справедливый, по сравнению со взрослым миром, что взрослый не всегда прав, что ребенок не должен делать бездумно то, что велят ему взрослые. От этой пьянящей свободы зарождается где-то глубоко внутри тоска по несбывшейся мечте, тоска по лежащему впереди жизненному пути.

Герои «Колыбели» не однозначные, они разные, многослойные и этим интересные. Они, на мой взгляд, не выглядят штампованными, с залитой программой (исключая некоторых взрослых). Хорошие могут раздражаться, ругаться, ссориться, плохие вызывают не только злость, но, скорее, жалость. Крапивин как будто показывает, что каждый человек не плохой, но обстоятельства его делают тем или иным человеком. Обстоятельства и окружение.

Эту книгу нужно читать детям, чтоб развивать в них тягу к знаниям, свободе мышления, желанию анализировать окружающий мир. Но и взрослым не помешало бы окунуться в этот мир, чтоб вспомнить себя, чтоб понять, что любое действие несет какой-то результат, пусть даже это действие и не направлено непосредственно на ребенка. Каждое наше действие, каждый наш шаг определяет не только нас, но и мир вокруг нас. И в то же время книга не поучительно-моральная, наоборот, за здоровый скептицизм. И вот еще один несомненный плюс Крапивина – способность балансировать на грани между сухой моралью и детским романтизмом.

Хочется верить, что такое детство действительно было, не только на бумаге, но и в реальной жизни.