2

Для начала – немного гнева. Такого неграмотного издания я давно не встречала! Если вы плакали кровавыми слезами над томиком «Хюгге, или Уютное счастье по-датски», эту книгу лучше не открывать. Кажется, в «Эксмо» корректоры закончились.

У имени сестры главной героини есть два варианта склонения: Лиша (именительный падеж) и Лише (все остальные). Обороты с «как» выделяются запятыми вне зависимости от того, требуется ли это в конкретном предложении. И самое ужасное – шедевральные предложения типа «Глядя на то, что он делает, моё дыхание замирает». Осторожно, люди, тут дыхание глядит и замирает!
Перевод тоже очень топорный. Подряд идут фразы типа: за окном было темно... на маме была ночная рубашка... под рубашкой был... От оборотов типа «жерла оружий» рука тянется ко лбу. Перенос слова «об-итый» после такого заставляет вздрогнуть, но сильных эмоций уже не вызывает.

И всё же книгу я домучила. Честно ждала, что прочувствую всё то, чем хвалится автор в предисловии. К ней якобы люди на улицах подходят, рыдают, благодарят. «Клуб лжецов» меняет жизни, связывает судьбы, открывает высшую мудрость.
Простите, что? Точнее – где?

Это просто автобиография. Грустная, трудная, с редкими светлыми моментами (ладно, лично я один такой момент нашла – три месяца жизни девочек возле конюшни с лошадьми и покатушки по горам Колорадо). Сумасшедшая мать с гигантским скелетом в шкафу. Отец, предпочитающий разводу терпеливое существование – а что, днями и ночами пашешь на буровой, по выходным рыбачишь и пьёшь с приятелями; любая семейная неурядица покажется терпимой, если в ней не принимать участия. Тяжело больная бабушка – вот эту часть я поняла, она очень настоящая, но... и что? У всех (ладно, у многих) так было. Ничего нового нам тут не говорят. Не подсказывают, как справиться со смертью, когда она в соседней комнате. Не гонят горе и вину. Ничего большего, чем буквы на бумаге, тут не найти.

На всю книгу – одна смешная шутка: когда мать героини говорит, что если бы её заботило, что о ней думают окружающие, она бы ходила на родительские собрания. Шутка встречается примерно на пятой странице, и хорошо, потому что в конце она уже кажется не смешной. На самом-то деле матери было наплевать не только на абстрактных окружающих, но и на собственных детей. Ни один любящий человек не будет жить так, не позволит родным жить так.

Очень грустно за Мэри Карр, что у неё было такое детство. Она молодец, что и спустя десятки лет не прокляла родителей, а общается с матерью и ухаживала за постаревшим отцом.
Таких историй – миллион. В каждом доме найдётся.
В тысячный раз рассказать – мало. Научите нас с ними жить.