3.5

При слове «пенициллин» я сразу же представляю крупные красные буквы, складывающиеся в данное слово, на моей детской больничной карте. Аллергия. Что ж, нужно познакомиться с данным лекарством поближе теоретически, раз уж практически знакомиться - смерти подобно. Так наивно подумала я, а потом случайно (правда-правда) открыла книгу с конца и в глаза мне бросились строки из послесловия:

И поэтому прощаешь автору отдельные медицинские неточности, например когда речь идет о механизме действия пенициллина (стр. 208) и несколько поверхностное в историко-биологическом плане освещение открытия пенициллина.

Потом я вгляделась уже специально:

Не все удалось автору в одинаковой мере. А. Моруа, не будучи специалистом, не смог показать до конца, раскрыть всю серьезность и последовательность глубоких исследований Флеминга.

Оцепенев, я смотрела на страницу, теряя надежду:

В книге, к сожалению, эта решающая фаза исследований, научная, техническая сторона, не получила яркого и эрудированного освещения; в основном все сводится к общим фразам.

Нееееееет! Суть всей жизни Флеминга не освещается в книге про жизнь Флеминга! Впрочем, не стоит отчаиваться, фактов в данном произведении все равно предостаточно. А то, что пригодятся они разве что для какой-то изощренной викторины, не слишком меняет дело. Главное, факты есть.

Как Флеминг ловил кроликов? За задние ноги! Как он ездил в Эдинбург? В багажной сетке! Делал ли Флеминг бесполезную работу? Нет (в отличие от Моруа, бгг)! Какой у него был нос? Как у боксера! Как у боксера! Серьезно, правильный ответ принципиально сказать дважды:

После одного несчастного случая нос у него остался перебитым, как у боксера. Он обегал угол дома, в то время как другой ученик, Джексон, меньше его ростом, бежал ему навстречу, они столкнулись, и Алек Флеминг носом ударился о лоб товарища; у него оказался переломан хрящ. Нос долго кровоточил, а когда опухоль спала, обнаружилось, что лицо у Алека стало другим. Он не жаловался на боль, и поэтому его не стали показывать хирургу. Так Алек Флеминг остался на всю жизнь с переломленным, как у боксера, носом.

Мало богатства тропов? Сам language тоже потрясает! Местами в переводе совершенно обыкновенные words, у которых есть аналог на русском, используются на английском. Всякий time я была впечатлена таким решением, считаю, надо было больше, больше надо было, more, give me more, give me more.

Впрочем, если не придираться, не искать научных знаний в неположенных для этого местах и вообще, испытывать интерес к теме, книга читается легко и скучной не кажется. Черт с ним, с пенициллином, зато будете знать, что с Флемингом всегда можно было выпить пива. Разве не это ценно в человеке? К тому же, общее представление о научной деятельности все равно получить можно, причем, деятельности не только самого Флеминга, но и его коллег, а заодно и знания о науке тех времен в целом, а также войне, спирохетах, газовой гангрене и способах развлечься с помощью монетки и ковра.

Остается, конечно, вопрос, стал бы сам Флеминг, который любил, чтобы все было кратко и по существу, читать про пескарей в ручье у чьего-нибудь дома, но, с другой стороны, если руководствоваться такими соображениями, его биография выглядела бы как список дат в самом конце и не более. Если же вы по какой-то причине считаете, что этой информации вам недостаточно, и хотите все-таки знать, что в ручье были еще и щуки, вот тут и становится ясной польза усилий Моруа.