5 Гений и мораль

Анджело Бронзино. "Аллегория с Венерой и Купидоном" (картина, часто упоминаемая в романе)

Правило двух книг, всегда применяю его, когда знакомлюсь с новым писателем, который кажется интересным или нравится, или то и другое. Робертсон Дэвис, канадец с окладистой толстовско-дарвиновой бородой не просто показался интересным или понравился, но поразил в самое сердце позапрошлым летом, когда его "Мятежные ангелы" открыли, доселе мне неизвестную, великую канадскую литературу

Встреча с гением, как яркая вспышка в ночи или гром в тишине, перетрясает все твоё естество, эмоций много: поверх всего радостное удивление как могла не знать? И жадность золотоискателя, наткнувшегося на жилу. И желание тут же непременно осчастливить своим открытием мир: вы не знали, я тоже не знала, но теперь я вам расскажу и будет нам счастье.

Он  гений, а что не взял Нобеля, на которого номинировался  - то стечение обстоятельств и может быть отчасти демонстрация некоего печального и неотвратимого закона, согласно которому лучшие не получают признание, которого заслуживают, при жизни. Ах да, о правиле двух книг, разумеется, схватила тотчас же второй роман, им  оказался  "Пятый персонаж" - первая часть на сей раз Дептфорской трилогии (мастер тяготеет к монументальным формам) и с ровно тем же результатом -  счастливой ошеломленности - он невообразимо хорош. Он совершенство.

Потом отступилась надолго. Н-ну, потому что иногда для счастья достаточно сознавать себя владельцем немыслимых сокровищ, которые ждут своего часа, чтобы осветить сиянием твою жизнь, не обязательно набрасываться, как оголодавший на еду. Вот и пришло время второй книги Корнишской трилогии, романа с неуютным названием "Что в костях заложено".

Сюжетообразующее событие то же, что в "Мятежных ангелах"  -  кончина знаменитого коллекционера предметов искусства Френсиса Корниша. В первой книге трое душеприказчиков этого баснословно, как выясняется, богатого человека, не лишенного  авантюрной жилки (как же, жилки, жилы, станового хребта) распутывают дивной красоты ребус с автографом Франсуа Рабле в лучших традициях Имени Розы. Вторая  - по сути биография Корниша  ("а теперь давайте рассказывайте, как дошли до жизни такой").

Собственно, Френсис Корниш - Дядюшка Скрудж робертсондэвисовскрй литературной вселенной,  одинокий бездетный богач, посвятивший  жизнь более или менее успешному отражению атак общественности на коллекцию своих чудес и диковин. Общественность обычно имеет написанным на знамени: "Искусство принадлежит народу!", не имея намерений сколько-нибудь адекватно оплачивать творцу его труд.

А человек, вознамерившийся утаить - отчасти тать. И вообще, какой то несимпатичный. Да к тому же не слишком блестящий (при таких то деньжищах) , ни о ком не заботится - ни котёнка, ни ребёнка. И что то ещё в нем, слабоуловимое, но мутно аферистическое. А вот не взять ли этого человека, да не попробовать ли разглядеть, что у него в костях заложено.

Поражаясь, насколько незащищенной и наполненной страданиями может быть жизнь ребёнка из богатой семьи, которого иначе, чем любимчиком Фортуны и назвать не подумаешь. Как одинок путь человека, ищущего свое предназначение, какую суровую школу приходится ему пройти, в каких неожиданных местах и у каких неподходящих людей находить сочувствие. И каких, еще более неподходящих, одаривать своим.  Нет, это не книга о том, что богатые тоже плачут. Скорее о том, как важно быть человеком, независимо от толщины кошелька и преимуществ, даруемых происхождением. И снобизма блестящего интеллекта. отточенного элитным образованием. И превосходства таланта над обывателями, которого не можешь не ощущать.

Эрудит и энциклопедист в области агиографии и классической живописи, Дэвис дарит читателю подлинно интеллектуальное наслаждение романом, балансирующим на грани семейного, исторического, плутовского, шпионского, книги по истории, искусству, истории искусства, религии, истории религии и эзотерике. Об астрологии хотелось бы пару слов дополнительно. Майстер* к ней с большим уважением, хотя как человек, не чуждый этой науки (или искусства), удрученно констатирую, что точность интерпретаций оставляет желать лучшего. Но это претензия из серии тех, что работники железной дороги могли бы предъявить к "Анне Карениной". Засим, закончу.

* "Майстер" - так подмастерье немецкого или голландского художника должен был именовать Учителя. Так в пору ученичества обращался Френсии Корниш к Танкреду Сарацини и до такого звания был повышен им после написания "Брака в Кане"