5 Сергей Уханов. Черная молофья.

По сути - даже те рассказы, которые очень смешно начинаются, в итоге заканчиваются если не трагично, то как то по человечески грустно.
Очень много совершенно бытового сумасшествия, не показного, я страшного, одинокого.
Очень много обостренного чувства сексуальности, разрушающей или уродливой, мимолетной пресыщенной или скоротечно человеческой.
Сны, которые пугают своей жизненностью - настолько они краше самой жизни, и настолько они сводят с линии разумного.
Гротеск жизни в рассказах воспринимается достаточно адекватно и от этого становится еще горше.
За ширмой шока от прямого текста, где, по традиции такой литературы, минусуются запятые и заглавные буквы - нет ни капли пафосности, это одно их важных качеств которое озаглавливает неподдельный интерес к творчеству Уханова.
В каждом смехе прочитанного есть доля грусти, повторюсь.
Ненормативная лексика как символ абсурдности и пустоты в ее наполнении, примененная для обезличивания мата и сокрушительного вопроса для того в чей адрес было произнесено - а кто ты есть на самом деле?

Источник