5 Остановись, мгновенье, ты!...

В молодости мисс Уэлти увлекалась фотографией. Сама она считала, что опыт фотографа и опыт литератора сопряжены друг с другом. И то, и другое – искусство ухватить удачный, выразительный момент и сохранить его навсегда. Мы же можем сказать, что каждый рассказ мисс Уэлти – это фотоальбом, а в котором хранятся фотографии, памятники маленькой эпохи, оживающие в свете воображаемого проектора.

И вот, хрустя обёрткой, сам себя разворачивает американский Юг. Тут очень жарко, как всегда. Ничего, кроме жары и пыли, дождь здесь такой же редкий гость, как истреблённые бизоны, а потому дождь – золото. Земляки мисс Уэлти, южане, долгое время хранившие старинный уклад жизни – в них подлинный смысл, главная ценность. Каждый их них – рассказчик от Бога, а мисс Уэлти – как будто бы проводник, помогающий нам c ними встретиться. Оглянуться не успеете, как увлекут вас «посиделки с рассказами» - увлекательные потому, что это порой единственное развлечение в этих местах.

О чём же рассказы? О том, разумеется, что испокон веков является пищей для беседы всего человечества – о течении жизни и её капризных «порогах». Любая заурядность, если её правильно подать, станет интересной. Любой слух, будучи запущенным, обрастёт рельефом, дополнится подробностями, превратится в приключение – причём на ровном месте.

Любой из рассказов Уэлти осязаем для слуха. Произнесите вслух, прислушайтесь к звучанию:

— И ружья не боишься? — не отводя дула, спросил он.
— Нет, мистер. В меня и ближе целились, хоть и вовсе без всякой причины, — сказала она, все так же не шевельнувшись.

Что вы слышите? А что видите? Видите ли вы негритянскую бабушку, в которую прицелились из ружья? Для чего, зачем, в шутку или всерьёз – не важно. Но в этой паре фраз гулко звучит отголосок тех времён, когда висящий на верёвке чернокожий воспринимался как нечто совершенно обыденное. Южная готика, так об этом говорят. Там, на Юге, традиции отживают весьма нелегко, любой рэднек вам это подтвердит прямо сейчас, если, конечно, вы не забудете угостить его виски, у них там как раз время после полудня, можно пропустить стаканчик-другой.

А ведь там не только эта бабушка. Там ещё и тропинка, и лес, и собаки, и охотник, и великая цель, и еноты, и взгорья, и терновый куст. Щёлк-пощёлк, крутится воображаемый проектор, и вот перед нами не рассказ уже, а театральная постановка, которую смотришь из первого ряда.

Мисс Уэлти видела жизнь, всякую жизнь, и изображала её такой, какая она есть – странная, непрерывная, от прошлого уходящая прямо в будущее. Для неё отношения между людьми были важнее каких бы то ни было глубоких идей – поэтому её рассказы читаются очень легко. Поразительное человеколюбие, достойное восхищения.

Усушенный Фолкнер. Говорят, она была его спутницей, эдаким «женским вариантом». Что ж, тогда «Золотой дождь» - это Сноупсы в миниатюре.

Её мастерство велико. Живые картинки можно брать со страниц горстями и опускать прямо в мозг, по кратчайшему пути восприятия. Стоит только рот открыть, как окажешься на краю света, не вырывая при этом тела своего из объятий расслабленной позы.

Пожелайте же всего доброго Юдоре Уэлти. Ведь она желала нам только добра. Она считала, что писатель и читатель делают одно дело – и, пожалуй, была права.

Сын, мы за тобой гоняемся не почему-нибудь, а потому что хотим тебя найти

Могут и на электрический стул посадить, а на нем пожарче будет, чем вчера и сегодня зараз.