"В тени молчаливого большинства" ввиду простоты используемой лексики и афористичного стиля гарантировала себе популярность и широкое хождение (как и прочие работы Жана Бодрийяра, опубликованные вслед за "Символическим обменом и смертью"), а значит и неизбежно обрекала себя на мисридинг. Самим названием эссе провоцирует на опрометчивое успокоение, на эффект отождествления читателя с авторской метапозицией и за счет этого на паразитарное возвеличивание "Я" (образцовым примером подобного функционирования чтения является чтение текстов Ницше). Но содержание призвано тут же упразднить это лукаво-благодушное, удобное, понимание, этот трансфер выработанных философом смыслов абстрактным "имплозивным массам", неким безмолвным, деформирующим семиотичные флюксии "Они". Бодрийяр пресекает рефлекторную интерпассивность с порога.

Во времена радикальной партикуляризации вследствие завершенной дигитализации субъективного и сопутствующего ей всеобщего краха (путем практического расщепления) таких священных категорий как "Личность", "Самость", "нерушимое Эго-ядро", понятие "молчаливое большинство" применительно к каждому конкретному индивиду тем более справедливо, чем об этом пророчествовал сам "гуру постмодерна": "сказанное верно также и на уровне индивидов : проводниками смысла нам дано быть не иначе как от случая к случаю - в сущности же мы образуем самую настоящую массу, большую часть времени находящуюся в состоянии страха или смутной тревоги , по эту или по ту сторону здравомыслия".

Молчаливое большинство это не фасцинирующие от товарного изобилия консуматоры Запада (обложенные социальными поддержками чопорные и развращенные европейцы или "тупорылые америкосы", всегда готовые истерично нажимать с неизменной фальшью замороженной улыбки на спусковой крючок отправки баллистических ракет, несущих свободу угнетенным странам), - эти реакционные защиты сегодня не являются спасением, - но всякий кто имеет доступ к интернет-сети и свой соц. репрезентат, который уже не репрезентирует ничего (или репрезентирует ничто: анонимность) - свою "Страничку".

Страница в соц. сети, которой человеческое существо окончательно поглощено (телесная ипостась у потребителя-перфекциониста теперь вызывает самую настоящую фрустрацию!), есть нагляднейшее воплощение всех бодрийяровских дескрипций "силы поглощения и нейтрализации". Изначальные диалектичные отношения, закоснев во взаимной конвертируемости, приходят к завершающей стадии - к отказу от владельца-референта и к суверенной автономии страницы.

Страница в социальной сети это хаотичный информационный поток, не несущий никакой информативности. Здесь всё мирно соседствует со всем. Фотографии конвенционально признанных достижений, переломных жизненных событий (которые давно не воспринимаются без посредства обнародования) с уродливыми селфами из повседнева, музыка любого направления с идиотичной картинкой-мемом, видеоролик случайного содержания рядом с цитатой персонального авторитета или фразой житейской мудрости (сегодня даже эта свалка редуцировалась до бездумного перепоста всего подряд и в то же время перепост - высшая форма одобрения!). Это поражающе резвый, доставляющий эйфорийное удовольствие от избытка означающих бомбёж Стены гетерогенными знаками, не имеющими никакого смысла. Всё, что угодно, лишь это было зрелищным, эстетичным, насыщающим прожорливость масс. Ни фильтра, ни воздержания! Долой деспотию схемы и порядка! Ни комментария, ни дискуссий, ни усилия для критического восприятия или, как минимум, элементарного прочтения! Диктат здравомыслия был приравнен к фашизму и вместе с последним без сожалений оставлен на свалке истории. Да здравствует знаковый промискуитет и вездесущий Лайк! Последний - универсальная коммуникация "пучины, в которой исчезает смысл" и её же кристальное отражение, стирающее различимость между лайком и его отправителем. Универсальность лайка зиждется на его неопределенности, а потому успешности всеобщей применимости. Он соответствует переходу от синтаксической структуры языка к бинарно-сигналитической системе. Лайк - пустой след безмолвного отправителя, это автореферентное похлопывание одной рукой по плечу другой.

Но - осторожно! - никакой игры в сострадание! Массы не дезориентированы манипулятивной Властью. Виктимизировать массы это лицемерно удерживать за ними право быть жертвой, продолжая отчаянно оттягивать трупный распад оппозиции, - безуспешно цепляться за отжившие представления о Власти, якобы вершащей свои злокозненные планы по одурманиваю и усыплению для извлечения прибавочной стоимости из подавляемых классов. Нет! Участь политического, социального, культурного, исторического и прочих референций быть беспощадно нейтрализованными индифферентностью масс, - кануть в пучину симуляции. Веб-пространство же лишь интенсифицировало революционность совершенного оружия, подчеркнув наглядность его действенности масштабом индивида и фрактальностью.

Массы, таким образом, это не толпа, не народ, не класс, "ни один, ни другой" - массы и есть Индивид, а Индивид есть Массы, так как оба утратили свой референт, не имеют никакого значения, оба смешаны в круговращении симуляции виртуального пространства и принципиально невыразимы, у них нет имени - это черная дыра, своей инертностью и бесконечной массой деформирующая пространство-время. Природа молчаливого большинства - это "не молчание, которое не говорит, это молчание, которое накладывает запрет на то, чтобы о нем говорили от его имени". Массы чураются артикуляции, они не рефлексируют себя. Они ничего не излучают, но всегда поглощают всё излучение и всю электризацию. Обращение, призыв к молчаливому индивиду всегда остается без ответа.