1 Сегодня на арене дрессированные крокодильчики

Молчи, раб! Не смей это читать. Ты недостоин быть приобщенным к таинству ниженаписанного. Ниже голову, да, ниже! Как ты смеешь осквернять своими жалкими глазенками эти неповторимые, величайшие своей глубокой проникновенностью строки. Ты все еще читаешь, о, несчастный? Придется тебя наказать. Подай мне свою собачью плетку. Лай, Бобик! Громче, сука! Вернее, кобель. Вернее, нечто среднее. Ты, слизь, аморфная липкая масса, как ты мне надоел, что ты корчишься от удовольствия, кусок банальности. Любой нормальный раб должен понимать, что принять смерть от рук своей госпожи - лучшая награда. Сдохни, мазох! Сдохни, клоун! Кого волнуют твои облезлые желания, чего ты там хочешь, извиваешься, червяк, слизняковая землекопалка. Последнее, что ты увидишь перед смертью - толпу смеющихся читателей, которые катаются по полу благодаря той глупости, что ты написал. Венера в мехах? Название -то какое дурацкое. Долго думал, когда в муках выводил название? Ничего умнее не придумал, чем копировать чужие существующие уже труды? Рабы в России? Нужно отдать тебя толпе русских крестьян, доставить тебе истинное наслаждение. Им расскажешь о своей поэтике.

Мазох пытался в своем опусе написать о любви, но, если кого-то ввел в заблуждение, то тому мои соболезнования. Есть в этом мире особый разряд дур, которым можно два раза на дню повторять шаблонную надоедливую фразу "я тебя люблю" и при этом делать все, что тебе угодно. У мазоха то же самое с той разницей, что он и есть эта дура. Мелкие душонки всегда нуждаются в системе насильственных ограничений. Если что-то подобное предоставляет женщина, то с женщиной ее роднит исключительно графа в паспорте о половой принадлежности, которой уже нет. Зато всех подобных рабов с пафосом называют гражданинами, воинами и прочей чепухой. Каждому свое. Коробочки, футлярчики и кнуты найдутся для всех. Дело нехитрое.

По сути "Венера в мехах" - это однообразная месиво, где долго и нудно повторяется одно и то же. Если автор и пытался изобразить постепенное свое превращение в раба, то это у него получилось плохо, ибо он таковым уже родился. Чем больше наблюдаешь за этой псевдогармонией, которую мазохисты выдают за красоту, тем более убеждаешься, что это у них просто узкий канал для восприятия. То есть, то, в чем они совершенно не разбираются и постоянно чувствуют свою ущербность. ("Чувствуют" здесь следовало бы определить как нечто жалобно-слезливое, подобное плачущей болезненной девочке, которую все обижают). Старый испытанный способ - прикрыть неудобство чем-то непохожим на всех. Убожество ощущений находится в прямой зависимости с повышенной моралью. Мазох для себя и подобных придумал успокоительную формулировку "чем более добродетелен, тем менее нормален". Назвать мазоха ненормальным - это грубая и неприкрытая лесть. Все эти темы настолько убоги и в своей основе просты, что скучать начинаешь при одном упоминании о садо-мазо. Подобно термину "вампир", плетки да черная кожа вызывают единственное желание - лечь спать. "Венера в мехах" написана как скучное учебное пособие, довольно бестолковое и абсолютно неубедительное. К тому же мазох показал себя еще и изрядным трусишкой, списав повествование на своего какого-то друга. Впрочем, может ли мазохист вообще быть трусом? Когда даже идиоту становится ясно, что половина читателей ушла, а вторая заснула - подкинь им мистицизма. Еще один дешевый способ для поиска дополнительного смысла. пусть поищут то, чего нет. И нельзя забывать об античности, она придает самой глупой физиономии одухотворенный вид. У мазоха нет ни особенной собственной тяги к подчинению, ни каких-либо чувств вообще к кому-то за исключением самого себя. Написать лучше он не смог даже из самолюбия. Понимать самого себя для него вообще невероятно сложно, но главное - запутать читателей. Глядишь, кто-то что-то и сам придумает.

Откровенный интерес мазоха к России тоже объясним. И вовсе не в той форме, что он пытался проповедовать. От страны нестерпимо несло рабством. И дело даже не в крепостном праве как таковом, которое на нынешнем витке спирали времени никуда не делось, а в самом образе страны. То, что после многих веков засело в головах в виде образов при упоминании слова "Россия". Русская поэзия страдальца, которого используют как хотят, тому подтверждение. Мазохистам в этом мире социального неравенства - раздолье. Масса недовольных женщин настолько по своим объемам превосходит аналогичную мужскую, что им только дай повод помахать кнутом. Именно поэтому многие напуганные мазохисты бегут к мужчинам, а не к женщинам. Не только поэтому, конечно. Что касается женщин-мазохисток, то их зачастую даже так не называют, а считают вполне обыкновенными. Такими, как и должны быть. Щелкни пальцем, откроется в дверь и появится жена с халдейским полотенцем через руку. И фраза ее стандартная "чего изволите, барин?"

Договор, который обязателен для каждого мазохиста, еще одно подтверждение не широты взглядов, которая могла привести его к нетрадиционному воплощению, а показатель формализма. Когда что-то возможно написать на бумаге - это говорит о простоте взаимоотношений. Все, что может их обойти - этого на бумаге не выразишь никак. Договор, объявляющий суть ограничений, не в состоянии ограничить натуру, если она действительно особенна и необъятна. Сие на мазохов не распространяется, но они будут со своей бумагой носиться пол книги. Помнится, я дочитал в "50 оттенков серого" именно до момента составления договора и понял, что передо мной абсолютнейшая глупость.

Дурак, знающий, что он дурак, становится немного умнее. Мазох, знающий, что он мазох, только получает еще один повод. Знать, что он мазох - это часть его мазохизма. Входит в программу круиза. Изобразить женщину, которую не дано понять, для Льва Толстого оказалось жуткой трагедией, вылившейся на страницы "Крейцеровой сонаты". То же самое мазох превратил в цирковое представление. Окончательный вывод о том, что "Венера в мехах" якобы защищает права женщин не только комический, но еще тупой и надуманный. Права нужны были только одной женщине - самому мазоху.