5

У меня на чтение этого очень личного, но касающегося многих, дневника ушёл всего один вечер, т.к. читается влёт. Автор, Мария Кикоть, пишет так просто, искренне, открыто, не пряча имён и лиц, и умудряется в одном тексте сочетать свою искреннюю веру в бога и восхищение православной литургией и служением, своё доброе отношение к людям и открытое описание человеческих пороков, на которых держится современная монастырская система в России.

Со своей колокольни человека ничуть не христианского и сильно погруженного в мистицизм, я в её рассказе усмотрела интересный мистический слой, который лично мне объяснил, почему у неё так всё сложилось.

Её контакт с православием случился где-то на границе с Казахстаном, куда она приехала для работы фотографировать (она - профессиональный фотограф) какое-то озеро. В лесу, где она остановилась в палатке, ей попался старичок весьма фольклорной внешности: "На источнике мне встретился седой старичок, я уже видела его в монастырском храме. Он был довольно полный и небольшого роста, с совершенно седыми волосами и маленькой бородкой, в брюках и светлой рубашке." По мне так это явление ей посланца из мира духов, её собственного мира. Эдакий старичок-лесовичок, трикстер. Сделанное им предложение было по меньшей мере странным. Он пригласил Марию остаться на неопределённое время в близлежащем мужском монастыре поваром на кухне. И не важно, что она столичная дива. И не важно, что особо не умеет готовить. С т.з. обычного человека реально странно это всё выглядит. А вдруг у неё муж и дети дома? А вдруг она шалава? А вдруг она ведьма или сатанистка? И у неё платье летнее короткое к тому же. А он взял и пригласил. В мужской монастырь!

Дальше...

В общем, ниточка за ниточкой, оказалась она зацепленной православием, да до такой степени, что бросила собственную фотостудию и насовсем ушла в монастырь. А это такое решение, которое принимаешь потенциально как путь до конца жизни, а не как временное развлечение на каникулах. Пожив какое-то время в Сибири в небольшой монастырской коммуне, она ещё больше укрепилась в этом желании. Поговорив со своим духовником и с одним странным "старцем", она попала в тот самый малоярославский монастырь, где началась основная жесть.

Если выйти на уровень энергетического анализа, то можно увидеть следующую ситуацию.

Девушка в духовном поиске. Восточные системы, в которые она погружалась до этого, не стали для неё проводниками на новый уровень, хотя, возможно, позволили прокачать определённые эмоциональные качества. Не известно, с детства она такая... добрая и терпимая, или же её путь до православия позволил ей такой стать. Читая её, я всё удивлялась, как она сквозь горечь и разочарование умудряется не озлобляться, как продолжает видеть хорошее в людях и вместо злобы чаще всего испытывает жалость. А если и срывается в каких-то случаях, то тогда, когда перейдены разумные для всякого терпимого человека лимиты.

Духовные искания организовали на её пути вышеупомянутого старичка. Однако теперь, когда в её душе уже прочно обосновались искренность и доброта, ей предстояло сразиться с более сильными своими демонами. Эти демоны не были ни её духовником, ни старцем, ни матушкой-настоятельницей, ни самой системой монастыря, куда она попала. Это были её личные демоны:

"я-глупая-а-духовник-умный-он-всё-знает",
"я-тёмная-а-старец-прозорливый-он-мудр",
"мудрость-где-то-там-но-не-у-меня-в-душе",
"место-для-духовного-роста-ДОЛЖНО-быть-таким-то",
"люди-ДОЛЖНЫ-быть-такими-то",
"служители-высшему-божеству-не-ДОЛЖНЫ-быть-такими-то",
"система-ДОЛЖНА-делать-то-то",
"люди-ДОЛЖНЫ".

Те же демоны присутствуют в утверждениях: "на этом участке земли должны жить люди с таким-то цветом кожи", "здесь должны жить люди с таким-то мышлением", "помидоры должны иметь такой-то уровень защиты от болезней", "коровы должны давать столько-то молока", "женщины должны иметь такую-то фигуру", "у женщин должна быть такая-то роль в семье" и т.п.

В её случае всё, правда, было намного сложнее. То ли это уровень выше, то ли ей бóльший груз с себя надо было стряхнуть. Если у меня всё идёт спокойно, в медитациях, в чтении, в размышлениях, в наблюдениях, в написании простыней текста, то Мария оказалась полностью погружена в этот новый мир с полным задействованием своей энергетической системы, то есть своих эмоций и своей физиологии. И произошло это, наверное, потому что до погружения в эту систему у неё были более сильные эмоциональные/энергетические привязки в окружающем её мире.

Было жёсткое мнение, что старший по статусу и по опыту человек ДОЛЖЕН быть более мудрым, более моральным, ДОЛЖЕН всё знать лучше тебя. Была установка, что феномен служения богу ДОЛЖЕН уважаться, ДОЛЖЕН сопровождаться аурой благоговения, ДОЛЖЕН возносить тебя, как на самолёте, над грешной землёй. Было мнение, что чем выше человек в формальном сане, тем он ДОЛЖЕН быть ближе к богу, просветлённее, чище, что не ДОЛЖНО быть вокруг него места грязи и порокам.

Вот когда чувствуешь, что в окружающем мире что-то ДОЛЖНО быть так, как ты считаешь нужным, что что-то лучше и достойнее чего-то другого, то ты своими культурно обусловленными антропоцентричными суждениями отвергаешь половину бытия. Принимая только одну из сторон в тобой же поделённом пространстве, ты автоматически объявляешь другую вражеской. Ты объявляешь войну единому миру. И потом сжигаешь собственную энергию на эту войну. Твоя энергия как на этой стороне, так и на вражеской, потому что разделение - твоё собственное. Мир стремится к единству, разделённый мир стремится соединиться. Как я недавно прочитала в одной книжке, "то, что преследует тебя в кошмарах, жаждет снова стать частью твоей души".

"Атаки" со стороны врага - злые духи, сущности, демоны, дьяволы, зло, несправедливость, нарушение правил, морали, этики, норм, - всё это приходит в жизнь отдельно взятого человека, исходя из того, с какими "группами противостояния" он себя идентифицирует.

Если социальная справедливость для него необычайно важна и его крайне возмущают случаи нарушения óной, то именно с этим он и будет сталкиваться всю жизнь, пока не понизит свою привязанность к этим элементам на глубинном энергетическом уровне.

Если он убеждён, что человек является носителем какой-то особой морали, которая качественно выделяет его из животного, растительного мира и мира стихий и энергетических потоков, то в его жизни будут постоянно возникать события, пытающиеся ему сломать эту установку.

Если человек убеждён, что какие-то области человеческой деятельности более духовны, более возвышенны, требуют к себе бóльшего уважения, или что он принадлежит к избранному народу особой группе людей, то событийная канва его жизни будет складываться таким образом, чтобы переубедить его в уникальности и "лучшести" какого-то отдельного куска мироздания по сравнению со всеми другими.

Если после всего пережитого и после написанной книги Мария будет продолжать обвинять общество и людей в том, что они какие-то не такие, плохие, порочные, не умещаются в её заготовку приемлемого человека и общества, приемлемого духовного пути, приемлемого отношения к людям, следующим духовным путём, если она станет борцом за социальную справедливость, за человеческие условия в монастырях, за мудрых пастырей, - то уровень, к сожалению, не пройден. Она просто сконцентрирует свою энергию на отдельных флангах в вечной борьбе со "злом".

Если же она примет идею, что российские монастыри, эти банки с пауками, существуют лишь для того, чтобы всем, кто туда приходит, дать шанс проработать в себе эти установки для обретения личной духовной самостоятельности и перехода на новый уровень, осознав ненужность этой системы для индивидуального роста; если она сама станет для ищущих людей тем пастырем, который был нужен ей; если она станет учить людей думать своей головой и слушать своё сердце, - то выйдет на новый уровень.

"Всё это - таинства: человек может или слепо повиноваться жрецам и созданным ими законам и жить в невежестве, или дерзко ослушаться, и последовать за дарителем Света." - Мэрион Зиммер Брэдли, "Туманы Авалона"

Источник