3.5

Эту книгу не назовешь монографией в строгом смысле слова, но и научпопом она не является. Я бы сравнил с курсом лекций по испанской гражданской войне (благо Томас был профессором в Ридинге), крайне удачно переведенную в формат единой работы; это мое сравнение только подтверждает тот факт, что она получила премию имени Сомерсета Моэма, которая вообще-то литературная, а не научная - ее получали Джон Ле Карре, Кингсли Эмис, Джулиан Барнс и Питер Экройд. Автор страстен как Пассионария, но одинаково эмоционально относится ко всем участникам испанской трагедии - от итальянских чернорубашечников до буйных анархистов. На любого персонажа, наугад выхваченного из книги - президента Асканью, кардинала Сегуру, генерала Москардо - Томас смотрит с интересом и сочувствием, они для него вполне живые люди и он старается проникнуться их идеями, стремлениями и мечтами.

Можно было бы сравнить с Августовскими пушками Барбары Такман: Томас также некритично относится к историческим анекдотам и байкам и вставляет их чаще, чем следовало бы, позволяет себе ни чем не обоснованные предположения и сомнительные утверждения (например, он на голубом глазу считает, что комиссары были введены для контроля над царскими офицерами в Красной Армии), повторяет некоторые устоявшиеся мифы - вроде обстоятельств бомбардировки Герники. Портретов действующих лиц у него фактически нет - вместо этого он берет какую-нибудь деталь биографии или внешности и педалирует ее; тоже, в общем-то касается анализа - в книге неплохо представлены причины и предпосылки, но ход самой войны Томас не пытается анализировать, просто пересказывает события в их последовательности. Войну Томас плотно встраивает в общеевропейский контекст, но при этом зачастую забывает договаривать мысль до конца, и многие фразы повисают в воздухе без объяснений и продолжений.

Книг написана в 1961 году (не то, чтобы по горячим следам, но довольно близко), и в этом есть как свои преимущества, так и недостатки. С одной стороны, автор лично общался со многими участниками и даже читал их неопубликованные дневники, с другой - за последние полвека вскрылись многие факты, прямо противоречащие утверждениям Томаса (например, он уверен, что мексиканский коммунист Мигель Мартинес - это Рокоссовский, на самом же деле это был Михаил Кольцов). Когда Томас, сославшись на японскую разведку (sic!), заявил, что в 1937 году было расстреляно 35 тысяч советских офицеров, я, подобрав с пола упавшую челюсть и вставив обратно выпучившиеся глаза, вдруг понял, что скорее всего, автор допускает себе такие вольности и по другим закрытым режимам (например, часть данных по франкистам также мало верифицируема), что сильно снижает ценность его работы.

Книга очень удобно и весьма изящно разбита на небольшие главы, крайне легко усваиваемые и снабженные комментариями прям вот сразу, а не где-то в середине или в конце, и небольшими подзаголовками, по которым можно потом найти нужные сведения, если вдруг что-то забыл. Из-за этого книга похожа на учебник (разве что закрепляющих вопросов после параграфов не хватает) - если бы конечно, существовал учебник по такой теме. В целом, опус Томаса хорошо подходит для тех, кто хочет узнать, что такое Гражданская война в Испании и с чем ее едят; те же, кто в теме, не найдут здесь для себя ничего нового: книга во многом поверхностна и полна устаревших сведений.