1.5 Про женщин, но не детектив

Никогда, никогда, никогда больше я не возьмусь читать книгу, не ознакомившись с библиографией автора. Как выяснилось, когда я уже прочитала глав пять, что у Вайн (она же Рэндалл) я уже пыталась читать "Сто шесть ступенек в никуда" и забросила, так как не смогла переносить долгую и нудную одержимость главной героини глупой и эгоистичный стервой. В "Книге Асты" Вайн щедро подарила эту одержимость уже всему миру.

Честно сказать, КА оказалась лучше моих ожиданий, потому что после первой главы я ожидала чего-то совсем неудобочитаемого. После вступления (мол, каждый из вас читал великие, культовые дневники Асты, а теперь я расскажу вам, как был найден шедевр) мы оказываемся в 1905 году и в записях некой Асты Вестербю, которая непрерывно ноет. Если начинаются записи с того, что, мол, живём в Англии, приходится экономить, муж непонятно где, то постепенно выясняется, что Аста ни фига не работает, у неё есть прислуга, муж присылает деньги и вообще из Дании они приехали не от большого голода, а чтобы поправить дела ещё больше. Я по поводу персонажа Асты ещё потом выскажусь, сперва скажу, чем не понравилась первая глава - это не дневниковые записи, это писатель пытается выдать себя за персонажа. И у него получается плохо. У настоящих записей, которые пишут для себя, всегда есть особенность - возможность "открутить назад". По оставленным намёкам понять, что было до этого. Записи для себя - это записи для памяти или записи, чтобы выговориться, в них человек пытается говорить либо так, как говорит обычно с друзьями (это записи Высокого Уровня, так они получаются искренними и живыми), либо неосознанно пытается копировать произведения литературы. Когда вы видите "Я родилась в богатой семье в таком-то году", то это не записи для себя, это записи для читателя.

Вторая глава, когда повествование переходит к внучке Асты Энн, заставила меня выдохнуть, после того, как писательница перестала ваять "нетленку", а перешла к нормальному языку, повествование выровнялось. Хотя и стало очевидно, что это не книга написанная женщиной, это женская книга. Я понимаю, что половину моих рецензий можно выставлять в Зале Почётного Шовинизма, как образчик мизогинии, но на самом деле я просто стою на ровно обратных позициях: я считаю, что никто не имеет права навязывать женщине (да и мужчине, если уж на то пошло) стереотипов поведения. А вот такие книги для сферических женщин в вакууме - для тех, кто не интересуется ничем, кроме одежды, романтишных любовей, сплетен. Для таких, которых и не существует, потому что у любого человека, вне зависимости от пола, есть и другие увлечения, кроме тех, что строго заданы гендером. Как и всякое стереотипное поведение (драки, грязь, грубость, навязываемые мужчинам - те же яйца, только в профиль), оно обедняет понятие личности, даёт очень скудный набор интересов, который заполняет таким же убогим набором развлекаловок. Я думаю, надо ввести термин для женской прозы - ЖП. Хорошая книжка? Да, читабельна, хотя полнейшее ЖП. В общем, довольно быстро мне стало понятно, что сюжет не пойдёт куда-то дальше, чем кто с кем спал и кто от кого родил.

У нас дано несколько основных персонажей, все бабы, что и так понятно. Это, прежде всего, Аста. Сильная женщина. Сильная женщина в понимании Вайн, само собой. То есть эгоистичная стерва, которая не может устроить свою жизнь, но ноет, что всё не так, как ей хотелось. Вместо того, чтобы развестись с нелюбимым мужем, она будет до могилы портить жизнь и ему, и себе, будет задалбывать детей тем, как она их не любит, но потом требовать, чтобы они заботились о ней в старости. Её записи, в которых много бесконечной жалости к себе и ненависти к мужу, детям, служанкам, социальным низам, а также сухой пересказ газетных заметок (это типа придаёт историчности, ога) стали великим культовым романом современности, видимо ответив жажде женщин быть глупыми, неработающими стервами, живущими за счёт мужей и крайне презирающими их за это. В какой-то момент я поняла, почему КА так неистового напоминала мне всё время "Слепого убийцу" Этвуд - та же жажда одобрения. Сочинить роман в романе и заставить воображаемую публику восхищаться им, чтобы потом уже реальные читатели разделяли чужие восторги, забывая при этом, что весь успех сочинён тем же человеком, который придумал и весь текст. О! Как это великолепно! Как мудро! Ещё пара сотен страниц восторгов и все забудут, что это писатель хвалит сам себя.

Есть Свонни - дочь Асты. Когда Свонни было под шестьдесят, а Асте за восемьдесят, Свонни получила письмо, что она - приёмная дочь. И это разрушило её жизнь. В шестьдесят лет. Свонни сунула письмо под нос матери, а Аста подтвердила, что Свонни приёмная и отказалась рассказывать при каких обстоятельствах её удочерили: "Да-да, ты приёмная, а больше я тебе ничего не скажу, я такая непосредственная, лови меня, я - Белоснежка, аххаххаха!" Сознание, что она может происходить не из семьи среднего класса, а из семьи простых рабочих, разрушило жизнь Свонни. Она поняла, что жить и сознавать, что её отец получал не пятьдесят фунтов в месяц, а какие-то жалкие двадцать пять, выше её сил и решила сойти с ума. А женщиной она была решительной, раз решила, значит сошла, за нами не заржавеет.

Есть Энн - внучка Асты от ещё одной дочери. Девушка строила свою личную жизнь исключительно по сыновьям и внукам знакомых бабушки. Это какая-то очень узкая семейная сага, где всё в семье, всё в семье. Так как предисловие, которое должно рассказать о поисках дневников Асты, какбэ предполагает, что это книга, написанная Энн и написанная ради читателей, то бесконечное "как я страдала, когда этот мне изменил" тут не в тему. Но да фих с ним, Вайн, насколько понимаю, не ас в вопросах, кто и для кого пишет. Буквы умеет складывать? Ну и ладно. Заодно Энн продолжает уже после смерти Свонни искать, кто там отметился в её генеалогии, что и составляет собой всё произведение.

Само собой, так как это ЖП, речь пойдёт исключительно о пропавших детях. "О, Луис Альберто, приходила донна Роза и подменила нашего Хосе Игнассио на младенца тёти Марисабель, которая сама подменяла младенца сестры подруги второй жены Карлоса Леонардо, который на самом деле приёмный сын Фиделя Кастро!" Тут такое дело, что всё в том же 1905-м в соседнем доме пропала девочка. Как раз в момент, как убили её мать и бабушку (ну, тут наконец детектив, хотя мотивы убийства все те же и далеко от постели не уйдут). Если я уже готовилась плакать горючими слезами, что полуторогодовалую пропавшую девочку Эдит пытались выдать за новорожденную Свонни (а от Вайн я уже была готова ждать и этого), то нет, тут был задуман вздох облегчения. По крайней мере до этого Вайниха не опустилась и количество детей и пересыпов более ощутимо на один квадратный километр Лондона.

Я испускала вздохи, как поезд, выпускающий пары, пока Энн читала материалы суда. Потому что про исчезнувшую малышку не упомянул ни прокурор, ни адвокат обвиняемого (обвиняли мужа мамы девочки). Ничо, что версии обоих не складывались без такого факта - ребёнок исчез сразу после убийства, Вайн лучше знает, что в 1905-м году все были идиотами, не замечающими очевидного. После книги Убийство на Роуд-Хилл я не слишком верю в тупизну публики. Окей, обычный акт бытового убийства (муж зарезал жену за измены) вдруг вызвал интерес общественности, не слишком верится, но бывает. Но чтобы никто при этом не подозревал служанку Флоренс? Она единственная оставалась неделю с трупами, пока случайно на них не наткнулась (да, страстью к уборке она не страдала). Она единственная последней видела пропавшую девочку Эдит. Но Флоренс выглядела такой честной, что никто её не подозревал. *звук фейспалма разносится по окрестностям*

В этом и есть проблема ЖП. Собственную ограниченность автор перекладывает на весь мир. Это не попытка срубить бабла, что-то навязать, это реальное непонимание окружающей жизни и других людей. Такие книги, как "Джейн Эйр" или "Ребекка" пальцы не повернутся назвать ЖП, хотя в них все элементы сказок для женщин. Зато там достаточно цельных характеров, достаточное понимание других людей и их желаний, чтобы книги привлекали не только историей "в общем, он в неё влюбился и она надела самое красивое платье на свадьбу". ЖП-шность Вайн далеко не только в ограничении роли женщины любовями и деторождением, но в убеждении, что 1905-й - это такой каменный век, что дневник бабёнки, которая сидит дома и жалуется на мужа, будет пользоваться успехом только за счёт историчности - оооо! В этих наскальных рисунках видно, как жена недовольна качеством принесённого ей мамонта! Убеждение, что прокурор не подчеркнёт злодейство обвиняемого, который бросил крохотную девочку рядом с трупом матери, а адвокат не воспользуется намёками, что у служанки было в десять раз больше возможностей расправиться с хозяевами, чем у кого-то ещё. ЖП - это нереалистичность, нечто, про что можно сказать только эти две буквы: "Ну, полное ЖП".

К финалу ЖП настолько наливается, флюорисцирует и набухает, что превращается даже в БЛ (бабская литература).

СПОЙЛЕР
Блин, какое такое "следит за деталями"?

Айронсмит посылает телеграмму жене 28 июля, мол, дело сделано, женщина убита, ребёнка забрал. 29-го он уже на корабле. Так каким макаром Эдит 29-го с утра спускается к Флоренс поесть? Флоренс, которая должна лежать пластом после родов, встаёт и кормит её, а потом ложится и не ест ничего неделю. Как встала, как выжила? Айронсмит после убийства решил оставить дочь с трупом любовницы и бабушки, мол, девочке будет с чем поиграть ночью? Или Флоренс решила врать напропалую, мол, девочка на ступенях, уползающая в темноту... Может, у Флоренс прорезалась тонкая поэтическая натура. Думаю, меня всяк прибьёт, кто страдает темой "Вайн и образ ступеней в её творчестве", за излишнюю приверженность логике и реализму. Ах да, дядя Дюк, не поинтересовавшийся, куда делся наструганный им ребёнок, это вообще жесть - девушка отказалась выходить за меня замуж, даже не знаю почему, может, потому, что когда душила нашего ребёнка носовым платком, почувствовала, что прежняя страсть уже не такая горячая. А может просто дура взбалмошная, как все бабы, вы женщины вообще - загадка.

Дальше...

/СПОЙЛЕР

Ну, сказка и сказка, почитать вроде можно. Если бы Аста меня так не бесила. Женщина, которая за свою жизнь ничего не совершила, не сделала, не подумала и не решила. Но при этом вызывает восхищение. Видимо, тем, что умеет писать, женщины ведь вообще не слишком то в плане мозгов, а если женщина описывает, в какой магазин пошла и как переживала, читая новости - это культ, круче, чем рисующая слониха. Круче, чем Брауннинг, потому что он мужик и ему думать положено, а тут баба! Пишущая! Незаметно в корсете перевозящая все шестьдесят четыре тетрадки со своими записями, полными дум о том, как надоел муж и как хочется трахнуться с шофёром.
Я это... я как Чёрная королева. Возьму себя в руки и вместо веры в полдюжину невозможных вещей, возьму да как восхищусь Астой, Свонни, Энн, Вайн и умением женщин плыть по течению! И всё это сделаю ДО ЗАВТРАКА.