2.5 СвалАчной роман

- Зачем пишут некоторые книги? - спросила я. "Чтобы заработать деньги", - ответил Эдди.

Мы оба вздохнули, когда увидели, что у книги есть продолжение, моя рука даже потянулась к трём звёздам, но Эдди аккуратно передвинул мышку левее.

У меня было плохое предчувствие. Из-за художника. Он слабый. Странный, что привлекательно, но слабоват. Будет очередная готическая сказка в стиле Черной книги секретов , решила я. И почти не ошиблась. Почти. Второй предупреждающий звоночек прозвучал где-то на второй главе, когда я уже начала ныть, что больше не могу выдерживать этих идиотских словесных игр. "Ладный цилиндр будь он неладен", "а уж как звали безвозвратно утраченную прислугу". - Автор и впрямь считает, что это смешно? - шипела я. - Он же не случайно отпускает остроты, он специально поворачивает сюжет так, чтобы огорошить очередным неуклюжим "экспромтом". "Автор нагоняет объём", - лениво заметил Эдди, - "он чувствует себя пока неуверенно в описательных эпизодах, потому пытается показаться свойским парнем, воображает, что он - Эдвард Лир".

К счастью, эти отвратительные каламбуры в конечном счёте закончились. Видимо, автор обнаглел и понял, что он хорош в описательном деле и без костыля в виде тяжеловесных шуточек. И тут грянул гром. В смысле, хотя автор действительно хорошо писал и создавал ряд интересных персонажей, но дальше он не смог придумать более одного основного сюжетного поворота, вокруг которого и закручен сюжет. В Доме-на-Свалке (почему он "Дом с химерами" так и не имею представления, химер нет и английское название и не состояло с ними в половых отношениях) живёт странная семья Айрмонгеров (попытайтесь запомнить, даже прочтя это слово порядка четырёхсот раз). Клод - единственный, у которого в семье нормальное имя, а также способность - слышать, как свои имена называют предметы. И если Айрмонгеров (я продолжаю сверяться с аннотацией) зовут грозными древними именами Розамуть или Муркус, то плебейские предметы называют имена более соответствующие эпохе и адекватной идентификации - Томас Кнапп или Альберт Поулинг. Почему предмет разговаривают да ещё у них человеческие имена? Мы с Эдди в один, очень кислый голос: "Ой, ну прямо так сложно догадаться, прямо сотни предположений!"

И проблема в том, что дальше этих предметов с их именами сюжет не пойдёт. То есть других тайн и безумия семейки особо не припасено. В какой-то момент я заметила: - Я это уже один раз читала. "Тёмные начала" Пулмана", - торжественно провозгласил Эдди, словно это он был первооткрывателем оригинала. - Я это первая успела подумать. "А я первый успел сказать", - парировал он.

У каждого Айрмонгера есть свой "предмет рождения", с которым он не имеет права расставаться. А у предметов, как выясняется, есть своя воля, имя и ещё несколько слов у некоторых. Те же дэймоны, если призадуматься. А уж когда некая Люси Пеннант, которую взяли в дом служанкой, заметила исчезновение служанки-подружки, тут уж блеск Золотого Компаса стал невыносимым. Я не скажу, что я великий фан Пулмана и всё такое, однако он умеет создать мир с большим количеством интриг. Или с большим ответвлением маленьких интриг от большой. Помимо одной главной загадки "Дома", почему же у вещей есть имена, есть только одна малюсенькая тайна - почему же предмет кузена Муркуса перестал говорить. Всё остальное - только попытки создать напряжение на пустом месте: побьёт ли Муркус Клода, помешают ли многочисленные обитатели Дома-на-Свалке свиданию Клода и Люси и на кой чёрт за Клодом гонится большое Собрание предметов (кстати, по этому вопросу читателя так и оставят в недоумении).

Очень сильно фейспалмили мы с Эдди от диалогов. "Гонит, гонит объём этот автор". Коротенькие предложения, должные создать видимость разговора там, где одна мысль размазана тонким слоем репликам по десяти: "Не бойся, Люси, я тебя защищу?" - "Ты точно защитишь меня, Клод?" - "Я точно защищу тебя, Люси" - "Откуда у тебя столько храбрости, Клод?" - "Ты её мне придала, Люси". Иногда Эдди выглядывал из-под фейспалма и осторожно интересовался: "Диалог ещё не закончился?" - Нет, - отвечала я, - автор не силён в описаниях, если они не касаются защёлок от велосипедов и полосок на носках, потому вся книга - это диалоги. С короткими репликами, зато почти нескончаемые. Эдди устраивался поудобнее в кресле и глубже зарывался в фейспалм: "Разбудишь меня, когда всё закончится".

Наконец финал. В какой-то момент страниц оставалось всё меньше, а Главная Битва только жарче, гром предчувствия становился всё злономаренней. И прочитав эпилог, я тихонечко подняла с пола челюсть: - Вот это всё я одолела ради вот ЭТОГО финала? Всё приключение свелось к тому, что в нём не было смысла? Эдди ободряюще похлопал меня по плечу и изящным давинчивским жестом указал мне на две книги продолжения. - А, ну это всё объясняет, - я сразу стала готова понять и простить, - написано и впрямь неплохо, не без огрехов, но увлекает же. Правда, тайна на поверхности и не сказать, чтобы фантазии было перебор, но герои очень живые, мир абсурдный... Тройку! Эдди поднял падающие на лоб волосы и продемонстрировал фейспалмовый синяк: "Двойку. От щедрот".

Мы поставили 2,5. Сама переводить продолжение я не буду, мне лениво и меня выбесит это бесконечное набивание пустых фраз: "Но ты точно уверен?" - "Точно уверен" - "Очень точно?" - "Точно-точно" (О Боже мой! - буду думать я, - как паршиво я трачу время своей жизни). Но чужой перевод могу прочитать, вернее, пролистать, чтобы узнать, чем всё закончится. По два часа на каждую из двух книг продолжения, не вчитываясь, причём ни секундой больше. Так как синяк у Эдди от фейспалма и впрямь выглядит травмоопасно.