4 Про почти живых и почти мертвых.

Блистательный кладбищенский рассказ Федора Михайловича с рассуждениями на тему смерти при жизни и жизни после смерти. Как всегда упоительно философская и крайне глубокая вещь, но на этот раз с юмором.

Главный герой рассказа, оказавшись на кладбище, случайно становится свидетелем беседы мертвецов. Тех самых, которые некогда были живы (или не совсем живы), а теперь умерли (или не совсем умерли), но, как и при жизни, ужасно скучают и хотят веселья. Компания собралась пестрая- от генералов до развратных девочек. Но все как на подбор такие живые и одновременно такие мертвые.

Вместо того, чтобы рассуждать о последнем суде или раскаиваться в совершенных грехах, герои с упоением ведут бессмысленные и глупые разговоры. Хотят новых впечатлений, развлечений, веселья. В общем, ведут себя точно также, как и при жизни. С той лишь разницей, что теперь позволяют себе чуточку больше, ведь бояться то им уже нечего. А при жизни, будучи все такими же смрадными мертвецами (в духовном плане) они, все же, боялись, и это был один из тех случаев, когда именно страх и стыд удерживал "людей" от окончательного превращения в скотов.

На примере кладбищенской компании, мы можем разглядеть большинство «живых» людей, которые предпочитают не заморачиваться поисками смысла жизни, размышлениями о нравственности, а жить на полную катушку, оставаясь при этом интеллектуальными и нравственными мертвецами.

-Скажите, по-первых (я еще со вчерашнего дня удивляюсь), каким это образом мы здесь говорим? Ведь мы умерли, а между тем говорим; как будто и движемся, а между тем и не говорим и не движемся? Что за фокусы?
-Он объясняет всё это самым простым фактом, именно тем, что наверху, когда еще мы жили, то считали ошибочно тамошнюю смерть за смерть. Тело здесь еще раз как будто оживает, остатки жизни сосредоточиваются, но только в сознании. Это - не умею вам выразить -продолжается жизнь как бы по инерции. Всё сосредоточено, по мнению его, где-то в сознании и продолжается еще месяца два или три... иногда даже полгода... Есть, например, здесь один такой, который почти совсем разложился, но раз недель в шесть он всё еще вдруг пробормочет одно словцо, конечно бессмысленное, про какой-то бобок: "Бобок, бобок",-но и в нем, значит, жизнь всё еще теплится незаметною искрой...

Любопытная перспектива - после смерти получить возможность переосмыслить, так сказать, пережитое и сделать какие-то выводы. Но, конечно, никто из мертвецов не желает пускаться в скучные размышления. Вместо этого они впервые в жизни решают ничего не стыдиться. Быть самими собой, так сказать. Ну, хоть после смерти порадуются.

-Ах, давайте, давайте ничего не стыдиться! - послышались многие голоса, и, странно, послышались даже совсем новые голоса, значит, тем временем вновь проснувшихся. С особенною готовностью прогремел басом свое согласие совсем уже очнувшийся инженер. Девочка Катишь радостно захихикала.
- Ах, как я хочу ничего не стыдиться! - с восторгом воскликнула Авдотья Игнатьевна.

Так были ли герои рассказа хоть когда-то живыми? Волновали ли их вообще вопросы жизни и смерти? Как много на этом свете по-настоящему живых людей? В наши дни особенно остро чувствуешь, что весь мир - одно большое кладбище из этого рассказа.

- Ну уж тут наш философ пустился в туман. Он именно про обоняние заметил, что тут вонь слышится, так сказать, нравственная - хе-хе! Вонь будто бы души, чтобы в два-три этих месяца успеть спохватиться... и что это, так сказать, последнее милосердие... Только мне кажется, барон, всё это уже мистический бред, весьма извинительный в его положении...
- Довольно, и далее, я уверен, всё вздор. Главное, два или три месяца жизни и в конце концов - бобок. Я предлагаю всем провести эти два месяца как можно приятнее и для того всем устроиться на иных основаниях. Господа! я предлагаю ничего не стыдиться!

Как там говорят? При жизни нужно попробовать все? Нужно жить в свое удовольствие и брать от жизни всё, пока можешь? Вот, вот. Таков девиз и обитателей кладбища из этого рассказа. Наслаждались при жизни, пытаются наслаждаться и после смерти. Или им так только кажется? Ведь думать, что ты живешь и быть живым в действительности - это, все-таки, очень разные вещи.

Заключаю невольно, что все-таки у них должна быть какая-то тайна, неизвестная смертному и которую они тщательно скрывают от всякого смертного.

В этом рассказе масса тайн. Размышлять можно и над названием (в конце концов, почему именно «Бобок»?) О чем говорит трехкратное повторение этого магического (как кажется) слова? И почему же мертвецы, так сильно жаждущие выдать все свои тайны, в итоге так и не делают этого?