Больше рецензий

14 июня 2016 г. 12:08

212

5

Какой огромный поднят материал! – эта мысль, появившаяся еще в начале чтения книги, ближе к концу только прирастала большим числом восклицательных знаков. Действительно, для тех, кому интересна судьба великого Толстого (а я именно этот интересующийся), «Святой против Льва» - настоящая энциклопедия по сложной и непрямой жизни писателя. Жизни - несмотря на органическое неприятие Львом Николаевичем любого насилия, - наполненной конфликтами и войнами. И, быть может, самая долгая и тяжелая война велась им против Церкви.

В книге же этому противостоянию дана персонифицированная форма. Врагом Льва становится Святой. Писатель борется со священником. Правда, сам автор много раз оговаривается, что какого-то лобового столкновения между Львом Николаевичем и отцом Иоанном Кронштадтским так и не произошло. Весь конфликт в данном случае сводится к нескольким проповедям, небольшой статье и записи в дневнике со стороны батюшки, и паре недружелюбных слов писателя, которыми он охарактеризовал уже покойного Кронштадтского пастыря. Все это так. Но даже заочная война – это война. И жертвы её совершенно реальны.


Об этих жертвах много раз Церковь в лице священников, иерархов, мирян предупреждала писателя, ставя ему в вину то, что он отвращает людей от Бога. Лев Николаевич всегда искренно удивлялся такому обвинению. Мол, я же только для Бога живу, во имя Его творю. Неужели действительно такой тонкий и чуткий человек как Толстой не понимал, что скрывается за этими укорами? Ведя войну с Церковью, Толстой множил безбожников, а не просветленных «духовным знанием» людей. Так уж в России устроено, что любая критика в адрес Церкви ВСЕГДА становится водой, приводящей в движение мельницу атеизма. И ведь нельзя сказать, что писатель не был об этом осведомлен. Его тетушка Alexandrine постоянно писала ему об этом. Она предупреждала, что люди услышат только критику, а до положительного учения не дойдут. И она оказалась совершенно права. Многочисленным ли было учение толстовства? Совсем нет. Несколько сотен человек. А сколько было (и есть!) тех, кто прочив несколько статей писателя, охаивали Церковь, религию, оставаясь при этом совершенными безбожниками? Тут счет идет на тысячи.

Пишу эти строки в день памяти святого праведного Иоанна Кронштадского, после Литургии, которую так любил священник. Он видел в ней начало Царствия Божия на земле, когда христианин соединяется со Христом в Таинстве Евхаристии. Толстой же в Евхаристии не видел ничего. Небезызвестная глава в романе «Воскресение» это наглядно показывает. Всё мистическое и догматическое учение Церкви Толстой сводит к пародии. К пародии он свел и Евангелие. Ведь, как показал автор книги, совершенно невозможно назвать «переводом» то, что вышло из-под пера писателя. Это было очередным художественным произведением графа. И очередным снарядом, пущенным в Церковь. И Церковь ответила. Отлучение было тем ответным ударом.

Вокруг анафемы, которой на самом деле не было, сломано немало копий. Но, как опять же замечательно показывает Павел Басинский, в самом отлучении была скорее простая констатация факта – Лев Толстой, представляющий себя христианином, таковым вовсе не является. Впрочем, если вспомнить о времени, когда вышло это определение Синода, можно потолковать о том, что Церковь подставляла Толстого под удар государства. О таком ударе Толстой мечтал всю жизнь. Мечта не сбылась. Кроме бумаги с текстом отлучения Лев Николаевич ничего не получил. Зато Россия спустя несколько лет получила кровавую революцию и террор. И кто знает, сколько революционеров, с наслаждением стрелявших в священников, в юности зачитывались «духовными» произведениями Толстого…

Последнее. Вместо вывода и прочего бла-бла. Читая рецензии на эту книгу, с удивлением обнаружил, что люди называют отца Иоанна мыслителем и судят его с этой точки зрения. Видимо, эти люди все-таки читали что-то другое. Павел Басинский определенно показывает, что священник не был интеллектуалом. Скорее, выражаясь языком современным, он был работником социальной сферы. Тысячи страждущих ежедневно окормлял пастырь. Тут уж не до философии. Никто ведь не ставит в укор Матери Терезе то, что она не писала фундаментальные богословские труды. Она занималась другим. Так и отец Иоанн занимался другим. А статьи против Толстого – это скорее крик души. И кому она кажется не комильфо, пусть вспомнит о том, как сам кричит, когда его задевают за живое.