3

Первый том воспоминаний « Я унес Россию». Понятна особенность позиции Гуля: после знаменитого «Ледяного похода» он не хотел участвовать в Гражданской войне, не верил в победу Белого дела и перспективы движения. Провидец или предатель – не нам решать. Германия была транзитной территорией для эмигрантов. Кто-то вернулся (Ходасевич, к примеру, собирался), кто-то сгинул, кто-то побежал дальше и подальше от Родины.
Интересен, как всегда, рассказ об эмигрантских организациях, журналах и деятелях. Вот портрет соратника Столыпина генерала Герасимова («На лезвии с террористами»). Азефа они защищали, но предлагали легализовать в России все партии, кроме террористических. Разумный ход, но помешала «камарилья», которая ответственна за катастрофу в РИ ничуть не меньше, чем подпольщики. Не хватило времени для Здоровых сил.
А Русский Берлин – феномен, конечно, очень интересный. Сорок издательств! Тысячи названий книг, ценнейшие воспоминания и истории, лучшее из советских авторов. (Однако снижение культуры было налицо, например, описывается эпизод как Есенин по пьянке подрался с Никитиным и прокусил ему бицепс. Дикость прогрессировала!). Сколько же Россия всего потеряла. А театры, а Русский научный институт! Эмигранты надеялись на «перемолку» большевиков и НЭП питал такие надежды. Но все пошло, как поехало. Гуль осуждает сменовеховство, возращенчество и т.д. Многие погибли из-за своей наивности, процветали только люди безнравственные типа Лехи Толстого, Федина, суперподлеца Эренбурга и т.д. Яркие критические наброски «серапионов», разномастных социалистов, советских симпатизантов и пр.
Ну, и нашим у бывших врагов долго гостить не пришлось. Нацистская диктатура как реакция на большевизм. («клин клином»? – напрасные надежды). Яркий эпизод с сожжением книг. Почему-то гитлеровцы особенно ненавидели еврея Ремарка. А из русских авторов жгли Сологуба (?) и Зощенко (потом этому критику нэпманов и от жданова влетело). Гуля арестовали и заключили в концлагерь, откуда он вырвался во Францию, а потом уже переехал в США (следующие тома)