3

Хотя сами сталкеры часто утверждают, что их действия продиктованы влечением, любовью или ревностью, по данным психологов, подлинной мотивацией сталкеров является стремление установить контроль над жертвой.

(с) Википедия

Никогда еще выставление оценки на лайвлибе не вызывало у меня такого диссонанса и непримиримого душевного противоречия. Потому что в голове прочно засели школьные установки: любая книга, входящая в понятие "это-же-классика" априори гениальна, и критика по этому поводу не допускается. Даже сейчас, выставляя эти несчастные три звезды, я будто слышу в голове голос учительницы: как же ты, со своими убогими баллами за ЕГЭ по литературе и одним семестром литературного института за плечами, можешь поставить три звезды этому шедевру? Но, раз уж незабвенная Валентина Ивановна не видит этого кощунства, то можно быть честной.

Конечно, я немножко подросла в своих размышлениях, и слог Куприна, два года назад наводивший на меня уныние, теперь кажется плавным и мелодичным. В процессе чтения я действительно наслаждалась тем, как чудесно буквы могут складываться в слова, слова - в предложения, и все это выстраивается в эстетически приятный текст. Я искренне восхищаюсь тем, как чудесно Куприн пишет, и способность оценить эту красоту - уже показатель прогресса с моей стороны (Или дело в том, что я читала по своей воле, а не подгоняемая наступающим ЕГЭ). Но то, о чем он пишет, так и осталось за гранью моего понимания.

Если говорить о том, чего я не нашла в книге - я не нашла в ней любви. Возможно, я не настолько умелый литературовед, чтобы распознать иронию автора, но в отношении Желткова у нас с Куприным мнения разошлись кардинально. Там, где автор устами героев выдавал нам что-то о настоящей любви, я разглядела дичайший сталкинг и манипулирование. Желтков вызывает не то страх, не то раздражение. Бесцеремонный, влезающий в личную жизнь... Серьезно, кому бы понравился навязчивый поклонник, следующий по пятам? По-моему, бесконечные письма, из которых становится ясно, что за вами следят денно и нощно - это не романтично, а по-настоящему жутко.

Через все произведение красной нитью проходит мысль о том, что в любви нет места эгоизму, но в качестве примера выступает мерзкий Желтков, который зациклен только на себе и постоянно требует внимания. В каждом его поступке так и сквозит самолюбование. "Я буду требовать от тебя ответа на письма, хотя ты меня даже не знаешь, а потом любезно позволю не отвечать и назову это великодушием, охохо". Ну, знаете ли! Да что там говорить, он даже из своей смерти устраивает спектакль, вменяя Вере чувство вины. Вот, мол, вы меня не любили, и смотрите теперь, к чему это привело. Более мерзкого поступка, извините уж, и представить нельзя.

А главное, в основе светлого и искреннего чувства лежит не какая-то серьезная причина, нет. Желтков ничуть не знаком с Верой и не интересуется ее личностью. Он, однажды обратив внимание на незнакомку в театре, внушает себе, что бесконечно в нее влюблен, придумывает идеальный образ, который подпитывает больную привязанность, но за этим - ровным счетом ничего. С таким же успехом на месте Веры могла быть любая другая девушка, и он, я уверена, не заметил бы разницы.

И я могла бы смириться с таким сюжетом, если бы автор как-то иначе расставил акценты, но Куприн упорно выдает болезнь за высокое чувство, называя любовью наглость, навязчивость и бесконечное нарушение личных границ. Может быть, сказываются десятки лет, разделяющие нас с автором, но лично мне такая любовь даром не нужна.