5 Пережить - значит почувствовать

Данное событие – очередная встреча с Ремарком, случилась благодаря совершенно, казалось бы, не связанной с ней, истории.
Дело в том, что участвуя в одном из конкурсов LiveLib, я заявилась на книгу «Полная иллюминация» и абсолютно не зная предистории произведения, нырнула , что называется, на опасную глубину, где находились те самые подводные камни, о которые я жестоко ободрала свою излишнюю самоуверенность. Я была настолько поражена этим неудачным опытом общения с книгой, что на время даже потеряла способность мотивироваться к поиску отгадок в её подтексте.
Из-за всего случившегося я немного загрустила и захотелось мне почитать реальную историю, но без литературных экзерсисов и художественных эскапад, однако, военную тематику книги хотелось всенепременно сохранить. И тогда я вспомнила о Ремарке.
Даже не о нём самом, а об особенной атмосфере повествования, присущей только и только ему.
Не знаю, быть может другие читатели каким-то иным способом погружают себя в его подлинно реалистичные события, для меня же процесс прочтения сопряжён с эффектом присутствия во всех описываемых автором ситуациях.
Складывается впечатление, что вместе с Паулем замечаешь у Франца в клинике явные признаки смертельного септического поражения, как будто сидишь около кровати вживую и также переживаешь, что помочь ему уже ничем невозможно.

« Я сижу у кровати Кеммериха. Он всё больше сдаёт…Его губы стёрты с лица, рот стал больше, зубы резко выделяются, как будто они из мела. Его тело тает, лоб становится круче, скулы выпячиваются. Скелет постепенно выступает наружу. Глаза уже начали западать. Через несколько часов всё будет кончено…»

Или также мечешься по кладбищу в поисках укрытия вместе с пятнадцатилетним необученным немецким подростком, во время артобстрела.

« Рядом с нами лежит насмерть перепуганный новобранец с льняными волосами. Он закрыл лицо руками. Его каска откатилась в сторону. Я подтягиваю её и собираюсь нахлобучить ему на голову. Он поднимает глаза, отталкивает каску и, как ребёнок, лезет головой мне под мышку, крепко прижимаясь к моей груди…»

У Ремарка невероятная чувствительно-болевая плотность текста. Когда прочитав и прочувствовав одну из описываемых психологических ситуаций, ты понимаешь, что необходимо какое-то время для того, чтобы привыкнуть к испытанным ощущениям. В этот период усвоения эмоций хочется почитать любые описания: природы, погоды, местности. Но Ремарк не даёт этого необходимого времени, он насыщает сознание огромным количеством болевых образов и ситуаций и под всей тяжестью невозможности избавиться от излишка переживаний на одну условную единицу души, периодически приходится откладывать книгу.
Я могу ошибаться в оценках, но при всех описываемых ужасах, мне кажется, что это самое гуманное произведение о войне. Гуманизм Ремарка проявляется не в избыточной жалости к военнопленным, не в приторной сентиментальной ностальгии по дому, а в обычном человеческом отношении ко всему тому, что окружает Пауля и на передовой, и в родной деревне.

« Вечером я вынимаю несколько лепёшек, намазываю на них повидло и начинаю есть. Но мне что-то не хочется. Я выхожу во двор, чтобы отдать лепёшки русским.»

Очень рекомендую к прочтению, именно иллюстрированное издание книги « На Западном фронте без перемен», т.к. оно содержит документальные источники, наглядно рассказывающие о Первой мировой войне. Это агитлисты, фотографии, плакаты, снабжённые подробными описательными характеристиками. Некоторые события, отображнные в произведении, тщательнейшим образом уложены в контекст и разобраны подетально. Многие исторические факты, благодаря подобному приёму пересматриваются до основания.
Читать о войнах и страданиях необходимо, хотя и очень тяжело. Это нужно для тренировки памяти и сопереживательности души. Ни для кого не секрет, что со временем даты и причины войн попросту забываются. На мою просьбу – вспомнить годы Первой мировой войны, откликнулись и правильно ответили единицы, остальные – не смогли назвать даже примерное историческое время описываемых событий.
Может быть личные переживания после анализа книги «На Западном фронте без перемен», останутся в памяти дольше и тогда меньше будет равнодушного отношения к локальным конфликтам в Сирии, Афганистане, Югославии, Украине…
Может быть некоторые «Кантореки» наконец-то поймут, что перед ними не «железная молодёжь», а прежде всего, не успевшие повидать жизнь, подростки, в некоторых случаях – совсем ещё дети…