Больше рецензий
Эксперт
Эксперт Лайвлиба
12 апреля 2016 г. 08:22
3K
5 Дрожка! Дрожка!
РецензияО хищные вещи века!
На душу наложено вето.
А. Вознесенский, «Монолог битника», 1961
Весь ужас антиутопии Стругацких в том, что она полностью и (видимо) бесповоротно сбылась. Примечательно, что тенденция, оказывается, прослеживалась уже в середине 60-х. Казалось бы, время космического энтузиазма, рывка к планетам и звездам. А пара советских интеллектуалов рисуют мир всемерного удовлетворения потребностей, который оборачивается отупением и оболваниванием. Самое интересное состоит в том, что у нас все реализовалось и без полного удовлетворения потребностей, прямо со второй части.
Сколько раз я перечитывал эту повесть! И каждый раз глаз цепляется за что-то новенькое, за какой-то штришок. Вероятно, это и называется качественной литературой.
Итак, перед нами (исходя из некоторых намеков (на Пятую колонну Хемингуэя, хотя бы) и несмотря на имена аборигенов) как бы Испания. Время действия размыто. Наука и промышленность сняли все проблемы пропитания и сытой жизни. И людям теперь нечем себя занять. Поэтому они ударяются в кровавые игры с адреналином, щекочут свои нервы прелестью разрушения. Отключают мозг на коллективных гипнотизаторах. И еще, еще, еще. Лишь бы наполнить существование хоть каким-то содержанием.
Авторы полностью пессимистичны. Они не верят в возможность исправления, возвращения смысла жизни людям. Иван Жилин мечется, мечтает о космической экспансии, о том, что хотя бы дети смогут разорвать порочный круг. Но это, пожалуй, для отвода глаз.
Любопытно, что все современные издания содержат подредактированную Борисом Стругацким версию повести. Если я правильно интерпретирую источники, эта версия была подготовлена им к изданию 1997 года. Б. Стругацкий выкинул из книги несколько ярких эпизодов, несколько четких характеристик и слов-маркеров, которые делали из Жилина марксиста. Борис Натанович утверждал, что он убрал то, что было привнесено им с братом для прохождения цензуры в издательстве.
Но, что примечательно (если верить тем же открытым источникам), и редакторы серии «Миры братьев Стругацких» и читатели просили эти исправления (1997 года) не вносить, ибо они, порой, и придавали произведению прелесть. Это как бы намекает нам, что автор не всегда прав, а анонимные редакторы «Молодой гвардии» в 1965 году были хорошими профессионалами в редактуре и деньги свои получали не зря.
В целом это, на мой взгляд, порочная практика – переписывать произведение из-за изменившихся условий. В момент выхода в свет книга отпочковалась от автора/авторов и стала сама по себе фактом культуры. Эти исправления, сначала в одну сторону, потом в другую – как-то плохо они смотрятся.
Но это детали. А общее полотно никакие эпитеты не исправят. Человечество увязло в развлекательной трясине, и не видно ничего, что могло бы вытащить нас к звездам. Разве это кому-то надо?
Комментарии
И пришел Брейвик...
Это в том ключе, что в Норвегии такое житьё?
Это в том ключе, что мотивация Брейвика (по его словам) совпадает с мотивацией интелей (кажется, так) - вызвать в загнивающем обществе хоть какую-то сильную эмоцию.
Ага, ясно. Только вот интели меньше на фашистов походили. Но логика действительно аналогична.
вызвать в загнивающем обществе хоть какую-то сильную эмоцию - про это хорошо и глубоко в Суперканнах Балларда написано, и он перекликается с Хищными вещами
Учту, спасибо.
действительно, ужас (
В Комментариях к пройденному БНС заявил, что со временем перестал относиться к миру Хищных вещей как к однозначно плохому. Специально перечитал после этого ХВВ, но согласиться с БНС не смог.
Мне встречалась грустная шутка про то, что Борис Стругацкий - однофамилец известного писателя Аркадия Стругацкого, писавшего под псевдонимом "Братья Стругацкие". В этой шутке слишком много правды - эволюция взглядов БНС мне кажется очень печальной.
зато он много и хорошо поработал с новым поколением отечественных фантастов. плюс альманах "Полдень", позволявший держать руку на пульсе.
Все так, но...
но. представь, что ты потерял половину себя.
Просто иногда лучше молчать, чем говорить. Если бы он просто в некоторых моментах промолчал, было бы лучше, ей-богу. Я не в коем случае не осуждаю, я откровенно сетую.
да понятно всё. хорошо, что автору уже не больно.
В чём именно печаль? Что не так с эволюцией взглядов?
"Не так" не тот термин, который можно использовать. Его взгляды - его личное дело. Мне, как стороннему наблюдателю, печально видеть, что его взгляды к концу жизни довольно сильно противоречили им же (частично) написанным книгам.
Ну люди меняются( взрослеют, стареют, мудреют, дуреют - нужное подчеркнуть). Уж точно ни один автор, как, впрочем, и ни один человек не обязан жить по принципам, которые он публично проповедовал 20, 30, 40 лет назад. Правильно ли я понимаю, что взгляды, изложенные в книгах, вам просто ближе? Отсюда и печаль с сетованиями.
Это не они изменили мнение, а им читатель открыл глаза на это произведение под другим углом. Он сказал им: "почему этот мир вы воспринимаете как что-то ужасное? Ведь в этом мире люди абсолютно свободны и могут делать, что им ближе. Если человек хочет развиваться, то в том мире ему открыты все дороги". Ну и в сопровождающем письме к книге братья писали, что и на самом деле, все в том мире свободны, это выбор людей - заниматься тем, чем они занимаются. Но если они захотят чего-то большего, их никто не останавливает. Так что такой взгляд тоже имеет право на существование
Аналогично.
Если интересно, предисловие Ефремова к изданию 1965 года: http://www.livelib.ru/quote/215433
Конечно, спасибо.
Ефремов о содержании, а я скажу о форме.
Как в издании 1965 не помню, но в версии в фиолетовом томе МировБС в ХВВ ни разу не видим от авторов осуждения, мы видим лишь позицию Жилина, нету моральной оценки происходящего, авторы абстрагируются от своих героев; чисто по форме это очень круто, это уже нью-вейв и пстмдрнзм.
Когда в первый раз открыл ХВВ (ну, допустим, лет в 18), читал его с полной уверенностью, что повесть написана в 80-х или в ранних 90-х: насколько прозрачно-чист язык, насколько доходчив, органичен и не перегружен, без всех этих завитушек и деепричастных путешествий из пустого в порожнее, почти на грани с примитивом, но весь гений и всё мастерство как раз в этом - быть на грани и ни разу её не переступить. Потом я осознаю, что повесть написана не в 80-90-х, а в 1964 году. Та же ситуация и с Днями Кракена . Люди пятьдесят лет назад писали так, как будто жили в наше время, и смогли нашими понятиями и языком донести то, к чему весь мир за эти пятьдесят лет так и не смог допереть. Ни один Пелевин или Прилепин сейчас не смогут настолько чётко организовать пространство текста, для этого нужно чутьё языка, которое берётся скорее всего от долгой переводческой работы, когда перестаешь воспринимать родной язык как нечто податливое и само собой разумеющееся, а как строгий инструмент (Борис был переводчиком с японского, военным и художественным). Пелевин резко потерял это чутьё в 2003 сразу после "Чисел", это многие заметили, поэтому пошли разговоры о лит.неграх. Вот это эфемерное чутьё языка без перегибов и пошлостей мне чаще всего встречалось в статьях Коммерсанта, когда действительно видно, что писал не абы кто, и редакция тщательно следила за уровнем журналистов и материалов. В художке сейчас это есть у Михаила Шишкина и кое-где у Сорокина: в "Пути Бро", в "Метели" (там, где он над этим чутьём языка не издевается)
Не могу ручаться за ясность впечталений, но вот это чувство органичности языка я явно испытал при чтении "Красной звезды" Богданова. Затерянная во времени вещица внезапно оказывается абсолютно неархаичной. Меня это поразило больше любых социологических выкладок.
И я соглашусь с тобой по статьям Коммерсанта, но этого уже давно нет, увы. И было давно, в первой половине 2000-х, по моим ощущениям.
Про Пелевина грустно, ей-богу, но похоже на правду. Ни Шишкина, ни Сорокина я не читал.
Ну да, бумажный Коммерсант 2000-х, он мне на халяву доставался, поэтому бывал прочитан от корки до корки. Борис Барабанов шикарно о музыке писал.
Богданов - профессор политической экономии, врач, философ - для него язык был рабочим инструментом, подходил со всей строгостью. (Красная звезда - вроде его единственное художественное, как и Контакт у Сагана).
Приквел еще есть - "Инженер Мэнни". Он если у уступает, то совсем чуть-чуть.
у гр.Вежливый отказ есть песня "Родной язык" про двухсотлетние штампы:
Мороз по коже – карты в руки
Любовь до гроба – боль разлуки
Что нам готовит день грядущий
Дом казенный на кофейной гуще
Коса на камень – плачь в жилетку
Смеется старая кокетка
Песок в часы насыпал кто-то
Не к добру топорная работа
Слеза ребенка – честь державы
Глаза теленка – пес двуглавый
Гуляй народ – играй дубина
Плачь гармошка – смейся без причины
А горло жжет родной язык
Как могуч он и велик
Как живителен глоток – заливай браток
Слова на память – день вчерашний
Бросал на ветер – плюнул с башни
Читал стихи – писал картины
Вечерело - разлюли малина
Это я к тому, что читаю сейчас третий том "Войны и мира" и Толстой тоже шикарно излагает, нет у него в языке тяжеловесной дремучести, которой детей пугают. Но иногда на него находит и он начинает слегка издеваться над крестьянско-купеческими говорами, когда с трудом понимаешь, что те хотят сказать, а есть вообще шикарный эпизод, когда княжне Марье пришло из Москвы патриотическое письмо:
"Я вам пишу по-русски, мой добрый друг, - писала Жюли, - потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить... Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору. Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня. Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: "Погибну с ними, но не поколеблемся! И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает... "
Толстой, порой, велеречив. В остальном близок к идеалу :)
По-моему, переводчиком был Аркадий.
Точно, спасибо, зарапортовался.
Аркадий перводил рассказы Кобо Абэ, Уэда Акинари а также День Триффидов и всякое
Нортон это не "всякое"(
Я в обобщающём смысле: и ещё много всякого хорошего
это хорошо)
Не знала про выброшенные эпизоды... Спасибо, что упомянули об этом в рецензии и пробудили интерес к более ранним вариациям)
Всегда пожалуйста.
У этого произведения вообще сложная история с цензурой, я читала предисловие от братьев, там много чего изменяли и часто против их желания
От братьев ли? Или от одного брата? Не могли бы поделиться ссылкой?
Интересно, с какой версии зделан электронный вариант?
С большой вероятностью с версии 1997 года. Если в тексте в сцене в начале XII главы нет фразы "Марксист! — сказал он с удивлением. — Впрочем, вы же приезжий. У нас марксистов почти нет, мы их сажаем…", то это подредактированная Борисом Стругацким версия.
Отлично, у меня первоначальная версия, есть про марксистов.
Согласна, что надо было оставить уже в покое текст, пришили, прижилось, и тут вдруг ампутация, зачем?
Вот ещё шикарная болгарская обложка, 1987
Эх, хороша. Где-то попадалась мне подборка зарубежных обложек Стругацких, тот еще кошмар. Эта - хорошее исключение.