5 О концепции Праведной Жизни.

Все любят Фандорина. Я не исключение. Как не любить, Такой Мужчина! Красавец, умница, храбрец, благороден, как испанский гранд, одинок. Некоторый избыток мерисьюшнисти с лихвой нивелируется самоиронией и тотальной неуспешностью проектов: все делает, как надо и даже лучше, а в результате - пшик. Супермен с русской душой и на русской почве, точное попадание в яблочко.

Я еще к Николасу неровно дышу. Кто не вдруг вспомнит - правнук Эраста Петровича, двухметровый бритт репатриант. Фортуну прадеда унаследовал лишь частично, проблесками, зато из противостояний с обстоятельствами всякий раз выныривает с жемчужиной в зубах. Всемирный закон компенсации. Но самая моя большая любовь у Акунина она. Пелагия. Монахиня-лисичка.

Впечатления хорошо по горячим следам записывать, а с того времени, как спозналась с этой акунинской героиней, пятнадцать лет прошло. Как не перечитывать, перечитывала, даже пару раз. Все в первые годы тысячелетия. Позже не возвращалась. Потому упустить могу какие-то нюансы, детали.

Хотя сюжет помнится четко. В этом огромное достоинство Акунина детективщика - сложное, но четко структурированное плетение, настолько прозрачное и логически выверенное, что даже минимально ориентированный на остросюжетную литературу читатель, не утомляется следованием ему. Плюс эмоциональная вовлеченность. После Холмса в детстве, такого уровня сопричастности детективному действу и не вспомню. На мой примитивный вкус, сыщик должен быть не фриком, как это отчего-то принято, но совершенством.

В давнем интервью Григория Шалвовича довелось прочесть, что женские образы не даются ему, сам так считает. Позвольте не согласиться, Пелагия же есть. То есть, она не вполне обычная женщина. Бр-р-р, совсем необычная: минимум истероидности, максимум рациональности и самодисциплины. Совершенно фандоринское следование дао. Тем более ценное, что не декларируется на каждом шагу мысленным обращением к кодексу правил Благородного Мужа. Оно и затруднительно было бы. Благородными Женами Учитель не занимался.

Но, знаете, в цикле о Пелагии (и тем он для меня даже более, чем героиней и сюжетом, ценен), есть концепция Праведной Жизни. Времени много прошло, а помню очень хорошо. Человеку свойственно оправдывать себя, даже совершая бесчестные поступки. Просто так сложились обстоятельства, просто система такая, что не обманешь - не проживешь. Абсолютное большинство людей по природе своей стремится к добру. Нам важно быть хорошими. И мы готовы платить, даже платить дорого за право смотреть в глаза любому инспектору, не отводя собственных.

Система, которая загоняет человека в прокрустово ложе необходимости ловчить, изворачиваться, обманывать, не оставляя иного пути для выживания, изначально порочна и пришло время эволюционной замены ее на рациональную, апеллирующую к извечной человеческой потребности сохранять достоинство. А всего то и нужно - правильный импульс сверху (российская ментальность монархична). Тогда, в начале века, верилось, что пришло время и есть возможность. Теперь все вернулось. Потому и не перечитываю. Больно. А книга хорошая.