4 Лицом к лицу лица не увидать

Про "Женщину в носках" я уже писала раньше, так что тут только про "Чужое яйцо".

Маска — вообще такая символическая вещь, за значением которой в дебри и глубины трактовок ходить не надо. "Чужое лицо" — как раз история о масках, которые примеряет главный персонаж, причём не только о маске в физическом воплощении (ведь после несчастного случая его лицо напоминает симпатяшку-мордашку Фредди Крюгера), но и о маске психологической, социальной. Все мы представляем, как может воздействовать на личность маска, вспомнить хотя бы "Повелителя мух" Голдинга, где всего лишь несколько цветных полосок на лице позволяли больше не быть собой, а превратиться в кого-то другого, дикаря. Но для японца маска имеет ещё большее значение, чем для европейца, потому что сама традиционная культура постоянно предписывает носить на себе определённую вежливую и сдержанную маску со множеством условностей. Мисима "Исповедь маски" тоже сразу приходит на ум, в "Чужом лице" похожая ситуация, тоже исповедь от первого лица, тоже маска, тоже изболевшееся нутро, проблемы которого пытаются объяснить какими-то внешними факторами.

"Чужое лицо" — это микроисследование границ личности. Что вообще делает нас самих нами? Личность, характер — что это вообще такое, может ли это быть кардинально изменено или так и обречено всегда вертеться вокруг некоего незыблемого стержня? Проблема кроется ещё и в восприятии реальности, как таковой. Вот, например, гражданин А. Он внутренне себя ощущает мужественным, дерзким и смелым. А окружающие, все, без исключения, видят его, как человека сдержанного, запутавшегося, нерешительного. Какая из этих реальностей верна?

Главный герой, конечно, зациклен на самом себе. И хотя его записки — а роман написан именно в форме тетрадей-писем, обращённых к некоей даме, о чьём статусе мы узнаем далеко не в самом начале текста — обращены к другому человеку, то долгое время мы ничего не услышим о других людях, кроме него самого. Я-я-я-я-я-я, исследование по полной, уже потом появляются какие-то второстепенные персонажи, откуда-то даже любимая жена, наличие которой в первой части записок было довольно условным. Думаю, это тоже примечательная черта, ведь герой так печётся о самом себе, что вдруг начинает заботиться о мыслях окружающих, рождение противоположности из крайности.

Хорошее есть выражение "потерять лицо", тоже сочное и метафорическое. Главный герой, конечно, лицо потерял во всех смыслах, даже в буквальном. Стал ли он после этого никем? Стал ли другим человеком? Было ли в нём изначально то, что он пытался культивировать от имени маски, эдакая хайдовщина, запрятанная где-то глубоко внутри, или он просто воплотил свои желания "если был бы я девчонкой, я бы время не терял"? Но больше всего мне интересен ответ на вопрос, носила ли "маску" всё это время жена?

Как и многие другие вещи Кобо Абэ, "Чужое лицо" — мутноватый и местами душный роман, с какими-то клаустрофобными заморочками, бесконечной рефлексией, измучиванием себя самого мелочами. Однако читать его интересно не только из чисто событийного любопытства, чем же дело кончится, но и из желания узнать, нашёл ли автор какие-то определённые ответы на все эти вопросы. Тут сразу заспойлерю - если и нашёл, то чтобы их разгадать, придётся попотеть. Это же япошки, это же Абэ.