4.5

Джон Кутзее по праву считается самым экспериментальным англоязычным современным писателем и, одновременно, самым закрытым. Он отказывается комментировать свои тексты. А хотелось бы услышать его комментарии, особенно по поводу романа «Детство Иисуса». Этот роман, шестнадцатый по счёту, очень озадачивает. Казалось бы, сюжет прост. Мужчина и мальчик пересекли моря и океаны, чтобы добраться до новой земли. Здесь каждый из них получил имя (Симон и Давид), и вместе с другими беженцами попал в испаноговорящий город Новиллу. Симону предстоит ещё одно важное дело — он должен найти новую мать для мальчика. Симон решает эту проблему, решается вопрос с жильем и работой, но на новом месте герои долго не задерживаются: столкнувшись с законами, которым не в силах противостоять, они бегут из города в поисках «нового места», где можно еще раз начать все заново. Так кратко можно изложить сюжет романа. А вот вопросов и размышлений вокруг этого сюжета очень и очень много. Роман - ребус, роман - загадка. Читаешь и тонешь в символах, метафорах, аллюзиях и библейских мотивах.
Что это за южная страна, принимающая беженцев (неизвестно откуда и от чего, тем более что сегодня такой вопрос очень актуален), почему они забыли о своем прошлом, почему все безмятежно довольны своей жизнью, хотя она монотонная, тусклая и необыкновенно бюрократически зарегулирована. Что такое город Новилла? Пародия на социалистическую уравниловку? Я даже подумала, что это загробный мир, где все спокойны, довольны, ровны и абсолютно равнодушны друг к другу. Образ этого города страшноват. В нем все единообразно, минимально и скучно: кварталы жилых комплексов, бесплатные транспорт и футбол по выходным, нет страстей, нет плотских желаний, пресная пища, хлеб, лапша, вода, и бобовая паста, в качестве деликатеса. Память о прошлом «вымыта дочиста». Но без памяти о прошлом и настоящее лишается смысла. В городе никто ни от кого ничего не скрывает, и все насквозь просвечивается ярким солнцем…
Короче, вопросы остаются без ответа. Пытаюсь ответить сама. Новилла – это чистый рационализм, который совершенно забывает про человеческую природу, эмоции, про все человеческие потребности. А Симон – один из главных героев романа – представитель иррационализма человеческой натуры. Он сохранил воспоминания о прошлом, человеческие эмоции, желания, стремления, главное из которых, найти мать пятилетнему мальчику, забота о котором легла на его плечи.
Противостоит чистому рационализму Новиллы и Давид, пятилетний малыш, которому не нравится это имя, данное ему в лагере для перемещенных лиц, и тексте он именуется просто «мальчик». Он утверждает, что у него есть другое имя, какое – не говорит. Давид - необычный ребенок, обладающий неординарными способностями и живым воображением, он сразу располагает к себе всех: людей, животных. Общение с таким мальчиком заставляет рациональных взрослых задуматься о собственных позициях. Мальчик отказывается воспринимать мир таким, какой он есть, с его нормами и порядками. Цифры, буквы, слова существуют для него разрозненно, никак не складываясь, не соотносясь друг с другом. Между ними, как он говорит, существует «пропасть», в которую можно упасть (что в этой пропасти - загадка). Он готов спасать тех, кому нужна помощь, вдыхать жизнь в умерших. Кто он? Много намеков рассыпано по роману – и на терновый венец, и на святое семейство, и на цветок-символ Девы Марии (лилии на обоях), бегство (быть может в Египет?) И имена: Давид – «любимец» (иврит), Симон - «слушающий, внимающий» (иврит) - кому, Богу? Инес – «чистая, непорочная» (исп.). В поисках переводов имен попыталась перевести и Новиллу (novilla). Испано-русский словарь выдал – тёлка. Может речь идет о жертвенной корове без единого пятна и изъяна, чьим пеплом производится ритуальное «очищение» (по Библии), и тогда может быть построен третий храм (у иудеев) или произойдет второе пришествие мессии (у христиан)?
Симон прекрасно выполняет отцовские функции, воспитывая в мальчике стойкость, открытость, благородство. Рассказывает о знаниях человечества, о преданности, что «важнее любви». Их диалоги чрезвычайно интересны, разнообразны по тематике, обсуждаются проблемы непорочного зачатия, воскресения… Бывает даже трудно понять, кто на кого больше влияет и кто кого воспитывает. «Мы приходим из разных мест и разных прошлых в поисках новой жизни. Но теперь все мы вместе в одной лодке. Поэтому нам следует ладить друг с другом. Один из способов ладить друг с другом – говорить на одном языке. Таково правило. Это правило хорошее, и мы должны ему подчиняться. Не просто подчиняться, но следовать ему всем сердцем, а не как мул, который все время упирается копытами. Всем сердцем и по доброй воле». Если бы каждый отец говорил так со своим ребенком, скольких проблем можно было бы избежать! И «Дон Кихот» Сервантеса выбран Симоном для обучения чтению не случайно. Это возможность показать ребенку два взгляда на мир – Дон Кихота и Санчо (опять сталкиваются рационализм и иррационализм), научить его не отказываться от своего восприятия мира, своих фантазий, давать волю чувствам и эмоциям.
И вот едет «святое семейство» в поисках «нового места». Что ищут герои? Возможно, страну, где есть свобода для любых идей и фантазий. Но найдут ли они такую страну?
Может быть, Кутзее говорит нам о том, что любой человек, а особенно человек с ярко выраженной индивидуальностью божествен и эту божественность надо беречь? Или просто каждый имеет божественную искру, которая чаще всего гаснет под воздействием внешних и внутренних обстоятельств?
Роман затягивает, заставляет возвратиться к нему. Читаешь сухие, скупые строки, почти без прилагательных, и все время пытаешься понять, что хотел тебе сказать Кутзее, этот загадочный и мудрый нобелевский лауреат? А, может, мои рассуждения аналогичны попытке учительницы философии из этого романа, предлагающей ученикам выделить из стула его "стуловость", и все гораздо проще?