4.5 Люди ломаются так легко

Какая разница, что у нее за тело? Какое значение имеет тело, если то, что внутри, нелюбимо?

Анна Йоргенсдоттер ''Шоколадный папа''

У скандинавской литературы есть одна особенность, привлекающая меня именно к ней - это дети. Что бы вы ни читали или что бы вы ни смотрели, будьте уверены, обязательно будет тема детей: психологические проблемы, поведенческие проблемы, проблемы со сверстниками, с родителями, детские травмы, перешедшие во взрослую жизнь, - в детской литературе (Анника Тор, Астрид Линдгрен), во взрослой литературе (Майгулль Аксельссон, Питер Хёг, Стиг Ларссон и т.д.). Так вот именно за это я больше всего люблю скандинавскую литературу, нет атмосферу и странное письмо скандинавской литературы я тоже очень люблю, но так, как о детских проблемах пишут скандинавы, не пишет никто, во всяком случае, для меня это именно так. Анна Йоргенсдоттер написала 700 страниц о детской боли, перешедшей во взрослую жизнь, о нелюбви, о том, что ребенок, не дождавшийся любви от отца, ну кроме шоколадок в серебристой обертке - до тошноты, до мерзкой сладостной тошноты шоколадного папы, - искалечил жизнь молодой женщине, в которую ребенок так и не превратился. О матери, встроившей маленькую дочь в себя, чтобы дочь не бросила ее, сделавшей ребенка своей собственной несчастной плотью и кровью, об изменах и неспособностях любить. О жестокости школьников, издевающихся над нелюбимой и странной Андреа, ищущей, всегда ищущей того, кто полюбит то, что внутри, то, что внутри у Андреа - огромный мир, который она пыталась нарисовать в своих картинах и описать в своих стихах. Но люди ломаются так легко., по сути какой-то особой жестокости ведь и не нужно. Только не приходить, когда ты так нужен, только отсутствие нормальной семьи, только издевки одноклассников - всего лишь этого достаточно, чтобы маленький хрупкий ребенок остался навсегда в Андреа. Ребенок, обжирающийся шоколадом, а потом три пальца в рот, и снова - обожраться и три пальца в рот. И снова, и снова. Таблетки горстями - без сабрила жизнь не та, слова не идут с языка, легкости в общении нет, бабочки не рвутся из души. Я не знаю каким образом, но Йоргенсдоттер удалось на 700 страницах показать ребенка, задержавшегося во взрослой женщине, где-то первую треть книги я была уверена, что читаю рассказ от лица 10-12 летнего ребенка, только потом неожиданно понимаешь - это взрослая женщина, потерявшаяся в детстве, так и не выросшая, так и не дождавшаяся отца, так и не дождавшаяся теплых рук матери вокруг того, что внутри.

Мы вообще мало задумываемся о том, как наше поведение и наши поступки влияют на детей. В семьи Лувисы и Карла, в принципе, банальная ситуация с адюльтером, частыми отъездами и внезапными возвращениями. Шоколадный папа и мама, заливающяася слезами, всякий раз, как муж возвращается домой, маленький ребенок, наблюдающий эти картины слез, возвращений и какого-то внутреннего несчастья вообще всех в семье - от родителей Карла до Лувисы. Ребенок чаще всего моделирует поведение взрослых, отношение родителей остаются где-то на подсознании всегда, и жизнь Андреа так сильно спаялась с несчастьем Лувисы, что будучи взрослой Андреа моделирует отношения с мужчинами именно по типу несчастья. Она постоянно пытается уличить Каспера в измене, она изводит его, она изводит себя до кровавых душевных мозолей, она делает все, чтобы ее семейная жизнь с Каспером стала несчастной и в итоге просто закончилась. Бесконечные связи с мужчинами, когда по сути тело и жизнь тела вообще не важна, потому что внутри все выгорело и нелюбимо, какая разница с кем и когда, если тот, кого любила, ушел навсегда и вполне себе счастлив. И виновата в этом сама, виноват призрак загадочной Маддалены, той, кто разлучила ее с отцом. С шоколадным папой. Объесться шоколада и три пальца в рот. Анорексия как следствие издевательств одноклассников и нелюбви отца. Несчастная личная жизнь как следствие слез Лувисы и нелюбви отца. Как легко сломать ребенка. Ничего такого и делать-то не нужно.

Тяжелейший текст, где-то на грани потока сознания, причем, сознания не здорового, мягко скажем, сознания в котором настоящее переплетается с прошлым - сложно понять в какой момент Андреа в детстве, а в какой момент это ее настоящее, настолько сильна та рана, полученная в детстве, что она открывается каждую минуту бытия девочки Андреа, неважно сколько ей лет на данный момент. 700 страниц пульсирующей детской боли с попытками самоубийства, с психиатрическими лечебницами, с анорексией, с постоянным желанием, чтобы Карл вернулся, по-настоящем вернулся к Андреа, к своей дочери. Сам текст прерывистый, рваный, сложный для восприятия, но блистающий невероятной мудростью. Не могу рекомендовать эту книгу, слишком ее тяжело читать, слишком сильно втягивает в свой мир Андреа, в мир психически нестабильный, в мир, испорченный взрослыми. Но такие книги важно читать, чтобы не допускать ошибок уже собственных.

- Где Карл? - повторяет девочка.
-Карла нет, - вздыхает Лувиса.

P.S. Переведите еще Йоргенсдоттер! Она стоит того.