2

«На свете всегда будет существовать романтика для того, кто её достоин».
Стремление к Прекрасному и хороший вкус превратили однажды Эмиля Эрзога в Андре Моруа. Изящный псевдоним как нельзя лучше подходил к возвышенной прозе писателя, поэтичной и изысканной. Умный и проницательный автор был ироничен, но никогда не «смеялся» ни над читателем, ни над героями, и именно поэтому я любила книги Моруа: участливые, добрые письма незнакомке и молодому человеку, почтительные и деликатные романы-биографии. Мне казалось, что Моруа прекрасно знает и понимает жизнь, но в отличие от писателей-моралистов, стремящихся преподать юному и неразумному читателю нравственный урок, говорит с читателем на равных и просто «делится опытом».

Но прочитав сборник «Фиалки по средам», первое художественное произведение у писателя, я готова полностью изменить своё мнение. Психологические новеллы и рассказы-анекдоты Моруа мне показались удивительно поверхностными и схематичными, вовсе не оправдывающими лесные отзывы о «глубоком психологизме» и проникновении в суть вещей. Ничего подобного в рассказах нет, как нет и стремления «к истине», желания показать «настоящее лицо» героя, обнаружить его душу. А есть эстетизация пошлости в угоду респектабельному читателю, питающему отвращение ко всему Низкому и приходящему в умиление от всего Высокого. Фальшиво и некрасиво всё это.

Рассмотрим, например, лучший, по общему мнению, рассказ сборника - «Фиалки по средам». Судя по отзывам, это «трогательная», «глубокая» и «романтичная» история, отличающаяся от остальных новелл отсутствием иронии. Но так ли это?
Торжественный обед у знаменитого актера Леона Лорана. Неожиданно одна из приглашённых дам, пожилая актриса Женни Сорбье, «звезда» вечера, собирается уходить. Естественно, все уговаривают Женни остаться, но актриса непреклонна: «Вы же знаете, Леон, в этот день я всегда отношу фиалки моему другу». (Заметьте, актриса не сказала «у меня важная встреча» или «неотложное дело», нет, она говорит: «в этот день я всегда (!) отношу фиалки (т.е. не просто «цветы») моему другу (!)», очевидный намёк на тайну). Конечно же, после её ухода гости проявляют любопытство, и хозяин дома рассказывает жадно внимающей публике историю фиалок по средам.

Итак, «Дама с фиалками». По моему мнению, история явно была выдумана стареющей актрисой, по всей видимости, пару лет назад. Наверное, фиалки когда-то были, и был молодой поклонник, благополучно забытый на многие годы. Но после выхода на пенсию, вероятно, что-то напомнило актрисе «старую историю», и она превратила её в легенду. С большим искусством, надо отметить. Миф о фиалках по средам позволяет Женни достичь сразу двух целей: во-первых, напомнить слушателям (зачастую молодым, а следовательно не заставшим пик славы актрисы) о своей блестящей карьере (и действительно, Леон Лоран красноречиво описывает талант юной Женни, перечисляет самые удачные роли, цитирует отзывы критиков пятидесятилетней давности), а во-вторых, исправить репутацию: «многие считают Женни женщиной скептической, сухой, даже циничной», а тут - такая трогательная история. Надо только хорошо сыграть роль: «Вы же знаете, Леон, в этот день я всегда отношу фиалки моему другу»…

Практически во всех рассказах сборника есть второе дно или тёмная сторона, которую автор-идеалист не желает замечать. Искусно «срывая маски» со своих героев, автор как будто не видит, что иногда под первой маской скрывается вторая и нужно сделать ещё один шаг... Но нет, обнаружение истины - не главная цель писателя (и даже не цель вовсе), главное - красивая форма.

Меня можно обвинить (и справедливо) в цинизме и бесчувствии «к волнующей поэзии», в глубоком непонимании «тонкого и чистого» искусства Моруа. Но подобной лже-романтики, я полагаю, недостоин никто.