5

В последнее время я подсела на науч-поп (у меня просто роман с Корпусом и Альпиной) и бесконечно читаю публицистику про войну и двадцатый век вообще. Вот недавно познакомилась с самой замечательной книгой на свете - биографией Сталина Олега Хлевнюка (она, кстати, выиграла "Просветителя" в этом году). Там есть про войну и про бойцов. Еще про то, как Сталин лажанул и как солдаты насиловали женщин (но руководство все это дело покрывало). В общем, книжка правдивая и потому - прекрасная. Я ее читала и думала, что никогда больше не буду в руки брать ничего художественного про войну. Потому что нужно читать именно историческое, плюс у меня "Бабий Яр" и романы Алексиевич залежались.

Но все-таки я открыла "Его батальон" - потому что название волнующее, и из описания понятно, что соплей в повести не будет (хотя, по правде говоря, в умеренном количестве я сопли люблю). Ну вот. И мне понравилось.

Впрочем, понравилось не сразу: во-первых, автор пишет чуть сложновато (описания военных действий довольно заковыристые), а, во-вторых, я с трудом продиралась сквозь фронтовой лексикон. И вообще приходилось постоянно заглядывать в Вики, чтобы узнать, из каких частей состоит батальон и какое звание в армии самое значимое.

В общем, я телочка, а "Его батальон" - книжка для мальчиков. Да и главные герои в ней почти все - мальчики (поэтому я морально породнилось с единственной девушкой - Верой).

А в остальном повесть прекрасна. Она рассказывает о маленьком-маленьком эпизоде одной войны, и именно через такие эпизоды понимаешь войну в глобальном смысле. В той войне были храбрецы и мудаки, честные и вруны, хорошие командиры и люди, которые рассматривали солдат как пушечное мясо. В "Его батальоне" на двухстах страницах говорится обо всем этом, а еще о том, как любили в "сороковые роковые", как хоронили, как умирали с ребенком под сердцем, как вспоминали матерей и отцов, сестер и братьев. Как боялись и плакали, как трусили и не боялись в этом признаваться.

Мне нравятся такие книги. Они не становятся любимыми (потому что любимые - это повести Астафьева и Васильева), но они соприкасают с той ушедшей эпохой, которая живет где-то глубоко внутри. И память о той эпохе не позволяет уходить с парадов с сухими глазами, а еще - читать книги Быкова без щемящей тоски.

*Ушла читать науч-поп.