4.5 Из пламя и света

Нужно хотя бы раз побывать в Англии, чтобы оценить кто такой Тёрнер. Для Британии это, безусловно, культовая фигура, сопоставимая по величине с великим мистиком и философом Уильямом Блэйком. Тейтская галерея гордится прекрасной подборкой его картин, а Национальная не отказалась бы приобрести ещё парочку. Тёрнера считают лучшим пейзажистом всех времен и народов (тут можно спорить, но вот «один из лучших» – бесспорно), образцовым романтиком и предтечей импрессионистов, выразителем английского национального характера.
Между тем, немного найдётся художников, у которых характер так мало соотносился бы с творчеством. В жизни Тёрнер – человек практичный. Выходец из простой семьи, всю жизнь говоривший на кокни, умевший считать деньги, выгодно их вкладывать и преумножать. Впрочем, скрягой никогда не был, помогал неимущим товарищам и прощал долги. В жизни Тёрнер – работяга. Пешком исходил чуть ли не всю Англию, чувствовал себя в море, как рыба в воде, мог и гравюры печатать, и по деревьям лазить. Тёрнер (как настоящий англичанин) – человек скрытный, сдержанный в проявлении чувств, восторгов и энтузиазма. Семью так и не завёл, близким другом ни для кого не стал, жил с папенькой, ходил по вдовушкам, впрочем, своих внебрачных детей признавал и наследство им оставил. Тёрнер – дитя Лондона. Он «любил толпу, дым и огни, копоть, пыль и навозные кучи».
Картины Тёрнера – прямая противоположность. Прежде всего, они полны света и, как следствие, радости. Тёрнер – один из самых «открытых», эмоциональных художников, картины его буквально кричат, но в этом крике нет надрыва, только ощущение полноты жизни. Автор так откровенно наслаждается переливами цвета, контрастами, игрой теней, что невозможно не попасть под его обаяние. Ко всему прочему, его живопись откровенно красива. Это не лакированная, открыточная красивость – некоторые современники неслучайно обвиняли его в безумии и эксцентричности. Это красота бури и натиска, игры стихий, пожаров, закатов. Всё в его картинах дышит и движется – иногда мощно, иногда едва заметно. Стоит ли удивляться, что художника в равной мере ценят и любители классической живописи, и модернисты?