5

Мережковский — мастер символов, полутонов, той самой «двойной бездны», и про роман его можно говорить часами, тщательно проходясь по каждой главе, но наиболее полно «Александра Первого» описывают всего два слова. Роман-жалость.
Жаль абсолютно всех. Жаль декабристов, этих детей, которые не могут решиться на отцеубийство, но которые сами скоро погибнут. Жаль Александра I, чьё солнце опустилось, а тень достигла страшных размеров. Жаль Софью, умиравшую с надеждой, что мир «там» будет тем же, что любимый и возлюбленный «здесь» смогут поговорить. Жаль Елизавету Алексеевну, одинокую и несчастную в своём страхе быть слишком счастливой, любить слишком сильно. Жаль Голицына, который всё пытался найти, с кем правда, с кем Христос. Жаль простого русского мужика в лице Саши, который умрёт и не поймёт, за что убивал и умирал. Жаль Россию с её «помещиками-извергами, которые раздают борзых щенят по деревням своим для прокормления грудью крестьянок... барином, который сёк восьмилетнюю дворовую девочку до крови, а потом барыня приказывала ей слизывать языком кровь с пола». Жаль, в конце концов, загнанную лошадь с кровавой пеной на морде. Жаль.

И даже говорить об этой книге жаль, потому что:

Скажешь — и всё пропадёт.