5

Книга основана на опыте работы Антона Семеновича Макаренко в колонии имени Ф.Э.Дзержинского. Я не собираюсь обсуждать и анализировать победы и недостатки работы колонии, тем более, в книге нет никакого Макаренко, есть заведующий, Алексей Степанович Захаров, я хочу поговорить именно о книге, и о тех неожиданных мыслях, которые книга вызвала.

Книга начинается классически – на привокзальной площади провинциального городка встречаются четыре будущих главных героя книги. Двенадцатилетний Ваня Гальченко, сирота, брошенный мачехой и отчимом. Пятнадцатилетняя Ванда Стадницкая, потерявшая родителей в потоке перемещений беженцев и оставшаяся одна. Какая судьба может ждать красивую молоденькую одинокую девочку на улице – рассказывать не надо. Игорь Чернявин, очень благополучный шестнадцатилетний сын из очень благополучной интеллигентной семьи, но муза дальних странствий и некая авантюрность характера вскружила ему голову и вот он сбежал из дома, живет вполне устраивающей его жизнью, слегка изобретательно поворовывая, но в целом весьма довольный собой. И Гришка Рыжиков. О нем автор почти ничего не говорит, но понятно, что и он ровесник или чуть старше Игоря, остался один, тоже живет на улице, и основная его работа – «мелочь по карманам тырить»(с)

Судьба разбрасывает героев, все проходят свои приключения и заново встречаются в колонии имени Дзержинского. Колония почти идеальна. Была ли она такой на самом деле – не знаю, она больше похожа на авторское представление того, какой должен быть дом для подростков, оставшихся без родителей. Мудрое правление заведующего, честный и бескомпромиссный коллективный орган – Совет командиров. Жесткая, но не жестокая дисциплина и готовность всех жителей подчиняться ей. Учеба, работа, отдых – все это есть. Светлые, оптимистичные картины проходят перед глазами. Наши герои по-разному вписываются в новый ритм жизни. Проще всего Ване. Он находит то, чего давным-давно лишен – справедливого отца в лице Захарова, строгого, но заботливого старшего брата – Алешу Зырянского, множество друзей – таких же как он веселых позитивных пацанов. Ванде очень нужен покой и возможность начисто забыть всю ту грязь, которая испачкала ее недолгую жизнь, и это ей тоже удается. Побрыкался с ограничением свободы и нежеланием работать Игорь, но и он нашел главное – человека, которого он готов уважать, чьим мнением о себе он дорожит. Да и колонисты там славные. Не требовалось особенных педагогических ухищрений, чтобы справиться с этими ребятами. А вот с Рыжиковым ничего не вышло. Он не дурак, он не наивен, его основная черта – он пакостник. Нагадить исподтишка – это образ жизни Рыжикова. И с ним не справились. А раз так – ему нет места в светлом будущем и… пшел вон. Выгнали и никто и не вспомнил о нем, а ведь Рыжиков никуда не делся.

Прошло больше восьмидесяти лет. И рыжиковы расплодились в неимоверных количествах. Это они с наслаждением малюют идиотские каракули на свежевыкрашенных стенах подъездов, они ломают качели на детских площадках, они пишут мерзости на сайтах и форумах, скрываясь под маской анонима. Справиться с ними невозможно. Полиция ими не занимается, мелкая рыбешка, а неповоротливость нашей законодательной системы не позволяет как-то серьезно дать им по рукам

Оффтоп
Несколько лет назад во время зимних школьных каникул моя коллега отправила дочку к подруге, живущей в маленьком городке в Германии. У той дочка-подросток. Она познакомила гостью со своими одноклассниками. Однажды вечерком дети отправились «пошалить» Зашли в подворотню, достали баллончик с краской… Через две минуты их увидел сосед, сфотографировал на мобильник, а еще через три приехала полиция. Деток загрузили в машину и отвезли в полицейский участок. Вызвали родителей, все лично явились в участок, выслушали – каждый – лекцию о необходимости следить за детьми, получили квитанцию на солидный штраф, включающий и ремонт стены. Никакие вопли о том, что родители одинокие, малообеспеченные, многодетные, не местные, мой только смотрел, баллончик не наш, позвонят «Ивану Ивановичу» силы не возымели. Когда приехали забирать российскую гостью, была сказана фраза о том, что правительство Германии рассмотрит вопрос о дальнейших выдачах визы столь неблагодарной туристке. Девочка рыдала, рассказывая маме об этой истории. Урок получен, я думаю.

И есть еще один момент в книге, почему-то оставшийся почти незамеченным. В книге есть совершенно дивный персонаж, один из моих любимых, Соломон Давидович Блюм. Трогательный хлопотливый завпроизводством, ухитрившийся из ничего состряпать абсолютно кустарную мастерскую, что позволила колонии заработать свои первые деньги и купить новые станки. И вот пришел конец хозяйству Блюма. И с огромным энтузиазмом колонисты бросились крушить развалюшный сарайчик. Чудом никого не придавило падающими досками, стропилами. Новый главный инженер орал и ругался, пытаясь остановить это безобразие, но его никто не слушал - это же энтузиазм!

— А энтузиазм вы знаете?
— Энтузиазм знаю, как же. Но вот, например, вы геометрию знаете?
— Знаем.
— Какая формула площади круга?
— Пи эр квадрат.
— Как можно эту формулу изменить при помощи энтузиазма?
— Ну, так это само собой! Энтузиазм совсем не для того, чтобы формулы портить.
— А вот вы сегодня испортили не одну формулу.
— Когда мы испортили?
— А вот, когда леса разбирали.
— А какие ж там формулы?
— Там на каждом шагу формулы. Если бревно стоит, оно на что-нибудь опирается. Есть определенные законы сопротивления материалов и т. д. По этим законам есть и советский закон: нельзя так разбирать леса. А вы, как папуасы, полезли, полезли, веревку в зубах потащили. А Руднев со своей бригадой как сараи валил? Сколько формул испортил? А формулы портить, сами говорите, нельзя.

У меня сложилось впечатление, что точка зрения восторженных колонистов так и восторжествовала. Мы то и дело прикрываемся энтузиазмом и портим формулы, нарушаем законы. Примеров тому тьма. Вот и сейчас: летнее время включаем, летнее время отменяем, переходим на зимнее, возвращаемся на летнее – и все с энтузиазмом. Тьфу.

Так что книга хороша и сама по себе и своей определенной актуальностью.