2.5

У Бездны есть сущность - много сущностей, слитых воедино - но нет и не может быть существования. И поэтому она пронизана страстным всеобщим стремлением - осуществиться. Быть.

Сначала я, как обычно, когда жизнь вынуждает меня давиться фантастикой, чувствовала раздражение от того, что ничего не понимаю. Битвы на смерть, цирк, бесы, Иллюзии, жрецы, Пустотники и в целом что ни персонаж, то в состоянии крайней упоротости, ибо в описываемом мире смерть – завидная привилегия, выросшая из комплекса неполноценности из-за нежданно-негаданно появившихся бессмертных. Симпатии к авторам у меня от этого не прибавилось, ибо чтобы проникнуться доверием к такой ситуации, надо сделать вывод, что в этом мире все люди до единого – изначально готовые клиенты для дурдома, во что не особо-то верится.

Но да ладно. Дальше все стало даже еще лучше, потому что повествование стало прыгать от одного к другому, и у читателя, у меня то есть, возник когнитивный диссонанс, ибо когда одна вселенная со всякими там пафосными боями, Харонами, Даймонами и иже с ними начинает соседствовать с Андрюшами и Стасами, мое чело неудержимо влечет к твердой поверхности стола. Фраза книги – Марцелл, ты Анжей! Батюшки-светы. За цитированием этих отрывков, в том числе объясняющих замес с Некросферой и Отростком, рыдал весь наш рабочий отдел. Особо порадовали мелкие сценки из разряда «тот неловкий момент, когда ты глянцевый дельфин». В общем, раздражение плавно перешло в истерику, и дело пошло повеселее.

Потом настало знакомство с Изменчивыми, и ко всему этому добру присоединились оборотни во главе с очаровашкой Солли – единственный, к слову, персонаж, полюбившийся мне. Но только я начала привыкать к повествованию и вникать в нелегкое мироустройство, с шумом и треском втискивающееся в мозг (не всегда успешно), как все повернуло куда-то в малопонятные дебри, и все началось сначала – ничего не понятно, где я, что я, кто все эти люди – привыкание – и снова здорово. Такое впечатление, что писалось много разных историй, а потом, когда понадобилось слить их воедино, рукописи разрезали, смешали и начали вытягивать по кусочку и ставить в таком вот случайном порядке. А когда что-то не состыковывалось, был использован прием под кодовым названием «Бездна». Все привязывай к Бездне! Плевать, что не в тему и некуда пихать сие, надо – значит, запихнем! И с Книгой та же история, но тут хотя бы какая-никакая логическая цепочка прослеживается, пусть и с сильнейшем засильем в самом конце.

Ах да, и еще в подложке всего этого великолепия стелется мысль об том, как же все-таки люди прогнулись под техникой и обнищали духовно, что периодически грозится превратить историю в какую-нибудь второсортную притчу. Грозится – но тут же спохватывается и своевременно исчезает, уступая место всяким, так сказать, «расам», плодам, с позволения, авторского воображения, решительно мне непонятного и чуждого. Что это, зачем столько, не надоело? Еще и вперемешку с отечественным бытием. Так и рехнуться можно.

В общем, в плане сюжета – полный бардак, истерика и мракобесие. К великому сожалению, персонажи то ли в силу неглубоко повествования, то ли из-за ломаного-переломанного сюжета не раскрываются от слова совсем, большинство из них безлики и практически одинаковы, выцедить отличительные черты характеров сложно, хотя повествование большей частью идет от первого лица, пусть и разных персонажей. С этой стороны книги тоже не привязали. А добили эпиграфы в виде пафоснейших цитат и стихотворные вставки, оставляющие желать либо лучшего написания, либо лучшего применения.

Из плюсов: периодически авторы разражаются действительно красивыми строками и образами. В этом отношении мне особенно понравилась повесть «Живущий в последний раз». Несомненный лидер в красивых моментах – сама Бездна.

...За дверью была Бездна, и Бездна была - живая!
Мириады глаз - распахнутых, жаждущих, зовущих; беззвучный крик плавился, распадался в подмигивающей бесконечности, и пена ресниц дрожала на горящем, накатывающемся валу тянущихся зрачков. "Ты - наш!" - смеялась бесконечность, - "Ты - мой! Мой..." - взывал каждый взгляд.

Да и все, наверное. Впрочем, важное замечание: я подобные жанры просто не понимаю. Может, это как раз то, что понравится любителям фантастики, но если вам, как и мне, не по нраву этот жанр, то не стоит пытаться примириться с ним посредством Олди - заведомо гиблое дело.