4.5

Иногда мне кажется, что писатель – это так и не выросший ребенок, предпочитающий жить в выдуманных мирах. Просто однажды наступает момент, когда такие миры он начинает создавать сам. Они не всегда лучше нашего, реального, частенько даже наоборот, но они однозначно ярче, эмоциональней и интересней. Писатель Макьюэн с поистине детской жестокостью создает для своих героев чудовищные ситуации и с любопытством наблюдает, как они будут выпутываться. Если в ранней его прозе жестокость чаще всего проявлялась в физиологических извращениях и аномалиях, то постепенно, взрослея, мальчишка Иэн перешел на опыты в психологии. Они и привлекательнее и ужаснее. На этот раз неутомимый Макьюэн зашел совсем уж далеко: пытка героев плавно и незаметно переходит в пытку читателя.

«Искупление», как и всякий роман, претендующий на звание современной классики, очень неоднозначен и многогранен. Поначалу нам видится довольно занимательная и стремительно развивающаяся история нескольких дней с незамысловатым сюжетом и предсказуемой любовной линией. И тут вдруг вмешивается великий Демиург Макьюэн. Ну неинтересно ведь, когда все хорошо. Скуч-но! Бах, и вдруг стало очень и очень нескучно. Предательство, обвинение, и там, где еще несколько секунд назад возводились прекрасные стены на крепком фундаменте детской дружбы уже руины, среди которых белеют сломанные кости Надежды, Веры и Любви. И знаете, что самое отвратительное? Я тоже могла бы быть Брайони, которой достаются тапки, тухлые яйца и гниющие помидоры аудитории. Потому что ее глазами происходящее очевидно и правильно. Но неужели вся трагедия – дело рук тринадцатилетней девушки, мир которой так нестабилен и гормонально неустойчив? Безусловно, нет. Есть в этой истории люди пострашнее. Например, милая и скромная кузина Лола. Макьюэн, конечно, садист и испытатель, но он чуть ли не прямым текстом с самого начала кричит читателю, что со скромняжкой что-то не то, и она прекрасно знала кто и что. Каким отвратительным человеком надо быть, чтобы хладнокровно промолчать, наблюдая, как разрушается жизнь невиновного. А родители семейства как вам? Столько лет помогать одинокой маме и ее сыну, надев на лицо маску участия, но при первой же возможности оттолкнуть их, наверняка утешая себя тем, что в глубине души они всегда знали, что с бедными всегда что-то не так. На мой взгляд, их позиция в сто раз хуже, чем позиция Брайони, которая просто хотела защитить сестру и привлечь к себе еще чуть больше внимания. Ее, конечно, нельзя оправдывать, все-таки тринадцать лет уже не семь, и именно поэтому ей поверили. Но вся ее последующая жизнь, которая так и не стала жизнью, а лишь одной большой попыткой искупить свою вину перед самой собой, стоит ли она в результате хоть чего-нибудь?.. Я верю, что да.
В общем-то, вся история заключается именно в первой части. Она – шедевральная картина с фееричным «копанием» в чувствах героев. И тут с Макьюэном мало кто смог бы потягаться. Вторая, третья и четвертая части романа как прекрасная рамка к картине. Без них она бы смотрелась «голой» и неоконченной, но они всего лишь оттеняют ее красоту и безупречность. Макьюэн дает жадному читателю узнать продолжение, одновременно преподнося урок, что любые последующие события не так важны и слишком относительны (по-моему, очень похоже на финал «Любовницы французского лейтенанта» Фаулза).

Прочитана еще одна книга Макьюэна, пережита и осмыслена, и его странная улыбочка-усмешка приобретает новый характер. Он насмехается над читателем, над героями и над собой. Он сам не знает, что еще ему от себя ждать, какие опыты ему еще предстоит поставить. Потому что Макьюэн не автор одной книг. Он растет и развивается как писатель, вместе с ним стихийно меняются его книги. Такой разный и такой одинаковый мальчишка-садист Иэн Макьюэн.