4.5

Как же давно я не читал Верна! Пожалуй, последним был Робур-Завоеватель , проглоченный во время вступительных экзаменов в университет 13 лет назад. Совсем я позабыл его стиль, хотя так любил в детстве перечитывать Таинственный остров .

И вот теперь «Вокруг света в восемьдесят дней» с иллюстрациями Ингпена. Что там говорить, здорово.

Наверняка англичанам и американцам XIX века произведения Верна представлялись чем-то странным, ведь какой-то француз описывает их жизнь (а для самих французов его книги выполняли, вероятно, роль советских фильмов о загранице). Клюквы, небось, тоннами. А теперь наши представления о викторианском Лондоне и сформированы этим французом.

Итак, бесстрастный джентльмен заключил пари и понесся через весь мир, не считаясь с расходами и опасностями, только для того, чтобы продемонстрировать свой здравый смысл и укрепить веру в прогресс.

Если пытаться произвести деконструкцию романа, можно увидеть, что он весь сшит из штампов, общих мест, стереотипов. Но как талантливо это сделано! Весело, с юмором и иронией, так что анализом и заниматься не хочется. Отмечу только явное влияние ориентализма на Верна – его рассуждение об арабском судне, мало отличающемся от античной галеры, просто просится на страницы труда Эдварда Саида – вот он, застывший в своем развитии Восток.

В книге на удивление мало привязок к конкретной эпохе, разве что несколько раз упоминаемое дело крейсера «Алабамы». А в остальном – это уютный (для имущих классов) мир прогрессивного XIX века, века пара и электричества, где земной шар стал меньше, цивилизованнее, но за порогом все равно есть еще буйные индейцы, зловещие индийские культы и причудливые японцы. У Верна как-то удивительно притягательно получилось этот мир описать.

Вот только объяснения про «лишний день» в книге вялые и неконкретные. Вроде бы у Верна есть отдельное эссе для объяснение казусов, возникающих при пересечении линии перемены дат, мог бы и в книге развернуть объяснение. Но это уже придирки.

В памяти теперь будут отличные образы ледяного парусника, парохода, который использует вместо угля свою обшивку, и слона, идущего вдоль недостроенной железной дороги. Насыщенная книга!