5

Не, стоило сразу по первом прочтении соорудить какой-никакой, но отзыв. Пока не выветрились из ноздрей ароматы розы алтарных покровов и заодно вездесущий конский навоз. Пока не истаял в устах вкус сырой рыбы с варёными грушами, Господи, какая гадость. Пока шелест древних пергаментов не угас в ушах. Пока божества, хоть и падшие, оставались божествами, а не говорящими орудиями.

— Простолюдины весьма привержены фразе «А пошло оно все к чертям собачьим!» Наверняка даже вам, миледи, приходилось произносить такое в запале?
Я медленно кивнула, и он заговорщически придвинулся:
— Естественно, вы хотите всего лишь сказать, что не желаете более заниматься тем или иным делом. Но ведь ее можно понять так, что вы хотите, чтобы черти, причем собачьи, действительно забрали и вас, и всех остальных к себе.
Он замолк, проверяя, дошел ли до меня смысл его слов. Он дошел. Я вздрогнула и поежилась, он кивнул и снова сел прямо.
— Не стоит вступать с ними в разговор без крайней необходимости...

Верю в Теврила с его воркотнёй, верю в пресыщенную леди Симину с её садистическим драйвом, верю в хихикающего венценосного Деда, в Вирейна верю - безоговорочно. В главную героиню - не верю. Йэйне - согласно вводной, глава государства, пусть и захудалого, заядлая поножовщица, дуэлянтка, забияка, привыкшая полагаться лишь на самоё себя. Пусть интеллектуально она не очень развита, но задатки неплохие, Дед не зря веселился, монарх подколодный... Однако в первой же главе Йэйне встречает мужичка, и все мысли со свистом вытекают из её головы, оставив одно: "как же красив, как он красив, такой красоты не бывает…" Сразу вспоминается Ахматова:

Не любишь, не хочешь смотреть?
О, как ты красив, проклятый!
И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой.

Но что возносит лирику до небес, то приключенческую литературу ввергает в какие-то липкие психоаналитические бездны. Ещё понятно было бы, коли Йэйне крутила амуры с этим турбо-Хитклиффом из побуждений расчёта - могущественные союзники нужны, даже параноидно-шизофренические. Особенно параноидно-шизофренические. Таки нет! В обстановке напряжённой кровной вражды, в постоянной смертельной опасности у леди Дарр все помыслы в штанах единомышленника. Ладно, не все, но пятьдесят процентов уж точно. Только обнимешь разумом тонкую интригу - хлоп, штаны. Отвлечёшься на пейзажик - штаны застят. Пир - штаны, библиотека - штаны, штаны - штаны, когда же это кончится? Через неделю тебя принесут в жертву, самое время захлёбываться малиновым сиропом. До штудий ли тут в постельной теологии?

Но, как ни слащава романтическая линия, без которой, откровенно выражаясь, разумнее бы было обойтись, есть у Джемисин один козырь - культура. А если фантаст может культуру, фантаст может всё. Рафинированные казни, лакированные спруты, ложе из лилий, подозрительно напоминающее по контуру пыточный станок... Не соперницей вступает в этот мир Йэйне Дарр, не поединщицей, не правительницей - озадаченной аспиранткой с факультета социальных наук. Последуем за ней и мы.

Кто я?! Кто я, задери тебя боги всей мерзкой кучей?! Кто?!