5

Писать рецензии на прекрасное нелегко. Всё время кажется, что не найдутся нужные слова, чтобы выразить своё восхищение и описать удовольствие от прочитанного. Но Отель «Нью-Гэмпшир» произвёл сильное впечатление, и я всё же попробую рассказать об этой книге, она того заслуживает.

Сюжета как такового здесь нет; просто идут годы, живут, меняются люди. В центре повествования многодетное семейство Берри, дружная компания больших и маленьких мечтателей родом из американской глубинки. Они немного взбалмошные, безалаберные и где-то эксцентричные, но забавные, очень дружные и умудряющиеся годами сохранять сложившиеся ещё в детстве близкие отношения и бескорыстную любовь друг к другу, что среди большого количества тесно живущих родственников, согласитесь, редкость. Разумеется, присутствует и ругань, и драки, но ведь смысл крепкой семьи не в том, чтобы ни в коем случае не обзывать друг друга крысиной жопой.
Эти трогательные, сердечные внутрисемейные отношения и то, как Берри вместе противостоят жизненным трудностям и справляются с неизбежными потерями, определяет общий настрой книги: лёгкая грусть, но какая-то тёплая, не убивающая надежду. Никаких розовых очков, совсем не тот стиль, но ведь и реальный мир можно видеть прекрасным.

Руководящий принцип нашей семьи сводился к тому, что осознание неизбежности печального конца не должно мешать жить полнокровной жизнью. Это базировалось на уверенности в том, что других концов, кроме печальных, не бывает.

Декорации время от времени меняются: глубоко провинциальный американский городок Дейри, разрушенная послевоенная Вена, вся в отметинах от пулемётных очередей, и снова США: небоскрёбы Нью-Йорка и далёкое побережье штата Мэн. Три отеля «Нью-Гэмпшир», несколько новых жизней для каждого, сливающиеся в одну.

Очень красочно и колоритно. Чего здесь только нет: эта книга о семье, о детях, их взрослении и пробуждающейся сексуальности, о чувствах между братьями и сёстрами, о приобретениях и потерях, о смерти. О переездах, карликах, таксидермии, фанатиках-террористах, изнасилованиях, проститутках, о литературе. О штангистах и футболистах. О старом медведе по имени Эрл, любившем кататься на мотоцикле, и молодой женщине, которой вообще комфортней жить в костюме медведя. О пердящем лабрадоре Грустеце и о том, как уже мёртвый Грустец может преследовать всю жизнь, принимая самые разнообразные формы. Да, здесь много абсурдных, откровенно странных и крайне экзотических деталей, но они, на мой взгляд, только украшают эту семейную сагу, выделяют её из множества других, создают некую изюминку.

Вся жизнь персонажей, вроде бы, состоит из пустяков, маленьких событий среди множества других. Но важность каждого кусочка этой мозаики переоценить невозможно. Именно из этих деталей складывается история, особый мир, где любовь и грусть не тонут, где некоторые слова обретают особый смысл.

Проходи мимо открытых окон. Ты должен и дальше проходить мимо открытых окон.

Этому рассказу очень идёт очаровательная, порой немного многословная манера повествования, многочисленные пояснения, трогательные лирические отступления, рассказывающие о связанных событиях, воспоминаниях, последующем восприятии происходящего. Не поселиться на несколько часов в отеле «Нью-Гэмпшир», не влиться в многочисленное семейство Берри просто невозможно.

Заинтересовывает это произведение не с самой первой страницы, но прочитав главу-другую, оторваться я уже не могла, утыкаясь в книжку где угодно, в любом положении и любом окружении: удивлялась, умилялась, возмущалась, ужасалась, плакала. Вот показатель увлекательности! Невозможно выделить, что конкретно так цепляет; скорее, это картина в целом. Но восприняла я эту историю очень эмоционально - происходящее с каждым из героев задевает, заставляет переживать так, что моментами забываешь дышать. И это не просто фигура речи – я правда забывала. Светлая грусть и почти физически ощутимая боль на фоне тёплых, радостных моментов и забавных, абсурдных, дурацких, неловких сценок – такие контрасты, такие американские горки настроений. Вроде написано без малейшего надрыва, очень спокойно, но трогательно до невозможности.
Прекрасная работа, Джон Ирвинг. Спасибо.