5

Я, помнится, жалела унылых средневековых дам, живущих взаперти в ожидании господина? Да они с жиру бесятся! Ты сыта, одета, не бита, не пашешь как на каторге, отдельная комната дома у родителей, гадину свекровь видишь по большим праздникам. Муж в этом году не пришел? Да хрен бы с ним. Скучно? Иди поиграй на сямисене, дура! Тебя бы хоть на день в шкуру простой крестьянки конца девятнадцатого века.
Что светит юной девушке из крестьянской семьи после окончания школы? Вариантов тут немного. Во-первых, пойти в служанки: тут и деньги в семью и хорошим манерам научишься, главное, не напороться на хозяина-бабника. Если старый (или не совсем) потаскун положил глаз на юную служанку, считай, пропала. Потому что все рано или поздно закончится беременностью, доказать что-либо кому-либо невозможно, а выход один - в петлю. Предохраниться от такого случая можно лишь относительно: мазаться сажей и поменьше мелькать перед глазами.
Но в служанках всю жизнь не проходишь, когда-нибудь придется выйти замуж. Сэки выходит по любви (ну такой относительной любви - хороший чувак, вон ягодок принес), но счастливой ее жизнь не назовешь. Если приходишь в дом мужа, то хозяйкой там будет свекровь, а из этого следует, что пахать ты будешь наравне с мужем, а питаться совсем по-другому. Сэки с мужем занимаются перевозкой грузов на тележке, то есть тащат на себе из одного пункта в другой уголь, зерно и прочее. При этом, если муж в дорогу получает порцию риса, то Сэки только кумаго (что-то вроде проса). С такой ломовой работой она еще умудряется рожать, хотя этому никто не рад, потому что одни девочки. После первых родов ждет положенные 33 дня, хотя вокруг ходит свекровь и нудит, что уже с 14-го дня выходила на работу. Старшую девочку опять же свекровушка чуть не заморила, потому что ей было влом менять пеленки и кормить отваром риса ( а брать крошку с собой матери не разрешали, а то все подумают, что свекровь нерадивая). В результате в одно прекрасное утро Сэки взваливает на спину неходячего ребенка и отправляется в паломничество (то бишь фактически скитаться и собирать подаяние) по святым местам, чтобы вымолить здоровье для старшей. Имхо из всей ее жизни это был самый счастливый период, когда Сэки могла быть рядом с девочкой, кормить ее грудью и самой питаться лучше, чем в доме мужа. Дальше - только хуже. Детей уже несколько, часть уже подросло и пререкается с бабушкой, когда та обкладывает их пожеланиями сдохнуть и прочими приятностями. И теперь становится понятно, почему никто в доме не перечит старшим: я не знаю, что делали со взрослыми, непочтительно относившимися к старшим, а вот девятилетнюю дочь Сэки, Отоё, отец по просьбе бабушки привязывал к дереву (зимой) и так оставлял надолго. Кроме того, Сэки и остальные жители были воспитаны на китайских назидательных рассказах о послушании, в частности, на "Двадцати четырех примерах сыновьей почтительности" (ознакомьтесь с ними непременно).
Третий вариант будущего для девушки - наняться на фабрику. По-видимому, самый благоприятный для нее и позорный для родителей (не путать с работой служанки - она как раз почетная). Бедняга Отоё как раз идет по этому пути, и жизнь, как ей кажется, налаживается. Она живет в 12-метровой комнате с другими 13-ю работницами (но это просторнее, чем в доме с родителями и сестрами-братьями), питается в столовой смесью риса и ячменя, отварными и маринованными овощами и отварной рыбой (не то, что ее мама, правда?), может позволить себе купить кимоно (чего опять же не может сделать ее мать) и практически всю зарплату высылает родителям. Это очень большое подспорье для семьи, потому что начинается постройка нового дома, ручные тележки постепенно заменяют подводы, в стране кризис и безработица.
Что ж, тяжелые времена тоже проходят, дети вырастают, вот Сэки уже и старуха (по местным меркам, т.е. ~50). Вы думаете, можно расслабиться? Фиг. Мужа внезапно тычет в известное место бес и он приводит в дом наложницу. Тут у меня какая-то нескладуха в сознании происходит, потому что наложница совершенно такая же местная баба, как и Сэки, но почему-то ей совести хватает явиться в чужой дом и жить там с чужим мужем. Почему-то ей пофиг, что о ней говорят соседи, она не боится поучительных звездюлей от общественности и далее целых семь лет они живут втроем. Ну как так-то?(с)
Сэки героически переживает и это, и мужа и на 75-м году жизни ей (внезапно!) нездоровится. Врачи запрещают что-либо делать, а как человеку, всю жизнь проведшему в роли ломовой лошади, дальше жить? Но тут ей повезло хоть под конец жизни - с ней живут любящие внучка и невестка, которые стараются всячески развлечь.
В общем, если вы вдруг решили, что жизнь тяжела и быт заел - приходите сюда перечитывать, особо устойчивым могу выдать книжку. Пойду попрыгаю от радости, что я не японская крестьянка.