5

Из диалога с мужем:
- Ты чего ревешь?
- Книжка!
- Ну, и что там? Все умерли, как у Мартина?
- Да нет, там все хорошо закончилось.
- ?
- И ты знаешь, они там все такие хорошие.
- ?
- Нет, ну ты не понимаешь! Ну нельзя же так хорошо писать!
- С тобой все нормально?

Довольно логично было бы на этом закончить рецензию, так как, в принципе, у меня все. Но я еще немножко добавлю восторгов. "Ключи от Царства" я отношу к небольшой категории "чистых" книг. И чистота эта всеобъемлющая - здесь чистый, кристальный язык; здесь чистые люди, которые, тем не менее, никак не похожи на картонных святош; здесь чистые чувства, о которых надо писать. Надо! А этого сейчас так мало! Непростительно мало. Честное слово, порой думаешь, что место таким "правильным" словам осталось только в детской литературе, а в книгах для взрослых это уже совсем "не катит" с точки зрения издателей.

Мне кажется, что книга совсем не о религии, а о человечности. Ну, или о Человеке. Фрэнсис, главный герой романа, "неудобный" священник, у которого приход постоянно отстает по всем статистическим показателям, - это не выдумка, которой не может быть в реальности. Это просто большая редкость. Может быть, я невероятно наивна, но я уверена, что такие Люди есть. И больше всего мне хочется, чтобы у них была возможность учить. Неважно как, где и какими методами. Пусть в церкви, пусть в школе, пусть на завалинке среди внуков. Пусть учат...

И несколько слов о столкновении культур (раз уж я читала эту книгу и в рамках текущего книгомарафона на тему "Я повсюду иностранец"). Можно я цитату просто оставлю? В ней все. В ней та гармония между культурами, которой надо стремиться и по достижении которой вряд ли у нас будут межнациональные конфликты и войны.
Время от времени, пока старик держал бечевку, мальчуган садился в беседке и писал что-то под диктовку на полосках бумаги. Когда он кончал, каракули, написанные с таким трудом, нанизывались на бечевку и при общем ликовании обоих посылались высоко в небо. Слит не смог преодолеть порыва любопытства и взял последнее послание из рук взволнованного мальчика. Оно было написано отчетливо и довольно грамотно. Он прочел: "Я твердо обещаю всегда бороться со всем глупым, фанатичным и жестоким. Подписано: Эндрью.
P.S. Терпимость — высшая добродетель. За ней идет смирение".
Прежде чем вернуть эту записку, Слит долго смотрел на нее с мрачным видом. Он даже дождался, стоя с застывшим лицом, пока не была изготовлена следующая: "Наши кости могут истлеть и превратиться в землю на полях, но Дух останется и будет жить в свете и славе небесной. Бог — Отец всего человечества".
Слит, смягченный, смотрел на отца Чисхолма.
— Это великолепно. Это сказал святой Павел, не правда ли?
— Нет, — старик покачал головой с извиняющимся видом. — Это сказал Конфуций.

10 / 10