2

Вражеская провокация и использование несчастного человека. Насколько виновен в своих несчастьях напуганный террором композитор. Не можем мы об этом достоверно судить, затравлен был лауреат, и ему хотелось выговориться. Но автор (записывающий) – врагом является однозначною.
К огромному сожалению, чтобы выяснить интересные вещи и важные факты приходится читать пасквили откровенных русофобов (к вопросу об оккупации отечественной культуры). Я давно слышал об этой книжке, рукопись которой была вывезена контрабандой, и об авторе, который при ее помощи сделал себе имя на Западе и хорошо устроился в Америке. Еще один камень, брошенный в нас в годы «холодной войны». Не надо считать его мелким, ведь Шостакович считался в СССР великим композитором и всячески пропагандировался. И тут – такие откровения. Когда Соломон раскручивал композитора на его воспоминания, он действовал очень расчетливо и готовил точный и подлый удар.
Много, много скандально интересного. Вот Мейерхольд мечтает поставить «Гамлета», задействовав в главной роли жирную бабу (Райх). Ну. гений же! Вот Шостакович сожалеет, что очень мало сотрудничал с «формалистом», но в своих собственных левацких опытах и не думает раскаиваться. Но продолжим о том же «Гамлете» : антропософ Михаил Чехов переносит действие пьесы на тот свет, комик Акимов (театр в Елисеевском магазине в его честь?) делает всех персонажей Шекспира пьяными. Исполнитель роли «вождя», Щукин пародирует Станиславского. Выживший из ума и отделенный от реальной жизни Станиславский удивляется, что советские люди живут в коммуналках. Ну, и так далее. Такое, как говорится, нарочно не придумаешь. Надо, надо с этим знакомиться, хотя бы даже эти факты и прошли через подлые соломоноволковские руки.
А что с Шостаковичем? Не знаю. Его музыка мне откровенно не нравится. Чужда. Но оснований сомневаться в его большой музыкальной одаренности, конечно, нет; да и специалистам виднее. Я много рассуждал об этом, когда бродил перед концертом и в антрактах по фойе Большого зала Ленинградской филармонии. Там была устроена такая фотовыставка, где Мравинский на снимках рядом с композитором и цитаты о том, что ДШ величайший, любимейший и его музыку больше всего любил исполнять уже умерший знаменитый дирижер. Не знаю, да и какая кому разница, это только мое мнение, никому больше не интересное. Но прислушиваясь к своим впечатлениям, заключал: «не наш». Хотя для понимания той страшной эпохи феномен Шостаковича невозможно не учитывать.
Потомок поляков, ненавидящих «тюрьму народов» и постоянно против нее бунтовавших, ДШ, скорее всего, во-многом подспудно воспроизводил такое отношение к России. Но тут случились революционные потрясения, голод, таперство, увлеченность модернистскими экспериментами, левачество «болтов» и «золотых веков» и т.д.
Со властью у композитора роман долго не складывался, хотя был бурным и противоречивым, в конце концов, именно этого музыканта в Совке награждали и возвышали как никого больше. Но и в дерьмо макали тоже часто, заставляли самого себя высечь, а как же. Это старый прием диктаторской власти: возвысить-опустить. С С.Прокофьвым тоже так «шутили», хотя и поменьше.
Страдания русского народа, жертвы революции, гражданской войны, коллективизации и т.п. композитора не особенно волновали музыкального гения. «Левой идее» он, наоборот, симпатизировал. Но вот когда стали грести и увозить «черными марусями» людей из его страты, тут наш гений запаниковал. А тут еще «сумбур вместо музыки», а тут еще уничтожили его покровителя, «красного бонопарта», прославившегося жестоким подавлением восстания тамбовского крестьянства. Тузачевского Шостакович восхваляет: «безусловный военный авторитет» (ага, получил по морде в Польше, потерял армию, предлагал сумасшедшие меры по укреплению обороноспособности). Играл на скрипке, а его «цап-царап и бах-бах». Патронов не пожалели и патрона нема. Плохо Шостаковичу, плохо. Надо привязывать свою музыку к какой-нибудь кампании по посадке лесов, решению съезда-пленума, ведь Партия ждет. Но типичное двоемыслие: сочинить страшную Пятую и т.д., где «все сказать». А душа то страдает как ой-ой-ой.
А мужики русские не страдали, когда у них изымали хлеб, когда тухачевские травили их газами, а шостаковичи восторженно восхвалили зарю нового мира?
Но, в конце концов, нельзя же быть слишком суровым к нашим музыкантам. Ведь они всего лишь слуги власти, а не палачи. Ну, некоторым подачки кремля так очень нравились, а Д.Шостакович страдал и «это характеризует его с положительной стороны». Человек с совестью, а не только с музталантом.
Самого Шостаковича чуть было не уничтожили после войны. Вождь возревновал к его славе на Западе. Но пронесло. Отпечаток в душе остался неизгладимый. Композитор хорошо рассказывает о различных советских гнусностях, О Хренникове, Мурадели-Чиуарели и прочих «талантах». Веселого в этом мало. Вспоминает композитор и о порочной советской практике «создания национальных культур», когда поэты и композиторы из Москвы и Лениграда «ПЕРЕВОДИЛИ» творчество местных «национальных гениев». Насоздавали на свою голову. А русская культура в СССР безжалостно подавлялась и уничтожалась. Полностью это не удалось, но во многом преуспели. ДШ что-то наговаривает про Чехова и Мусоргского. Но это какие-то жалкие остатки. И «гуманисты», «представители свободного мира» нам нисколько не сочувствовали: Мальро, Роллан, Фейтвангер, Шоу вовсю славили Сталина. Наивность? Да, нет – циничный расчет, и не отдельно взятых личностей, конечно. Большевистская диктатура сама была западным инструментом уничтожения России, что в СССР, конечно, наивно не понимали.
Воспоминания Шостаковича, конечно, довольно сумбурны, перескакивает с одного на другое. Вот юродивая Юдина, которой море по колено, а вот Ахматова с Зощенко. Все корчатся под железной пятой диктатуры. И жизнь самого композитора – несчастная, изломанная – жуть!